Суворовская юность

Все тоже закончили работать и вслед за ним вошли в дом. На глаза Кости накатились слезы.

– Я хочу поступить в суворовское училище, – настойчиво повторил он дома, пытаясь уговорить отца.

Но тот был непоколебим:

– Куда ты хочешь поступить? Ты хоть что-то понимаешь в этом?

– Да, понимаю. Это военное училище для мальчиков, которое готовит офицеров.

– А-а, – протянул отец, – вое-енное? А ты знаешь, что это такое? Я восемь лет таскал эту шинель и не хочу, чтобы мой сын тоже мучился всю жизнь.

– Я не буду мучиться…

– Не будешь мучиться? Это ты сейчас так говоришь, а потом узнаешь, почем фунт лиха, и не так запоешь.

В семье все знали о том, что отец в 1937 году был призван в армию, поэтому прошел и всю финскую кампанию, позже был в войсках, присоединявших Бессарабию, а потом от звонка до звонка прошел дорогами Великой Отечественной войны.

– Ты был солдатом, а я буду офицером…

– Видел я этих офицеров. Их пачками сейчас выбрасывают после сокращения, простыми рабочими на завод не принимают, потому что они ничего не умеют.

Это было сущей правдой, потому что Костя сам был свидетелем того, как отец покупал на рынке у отставного военного офицерские брюки-галифе из шерстяной диагоналевой ткани. Матвей еще с военной поры любил носить брюки, заправленными в сапоги, и считал такой вариант одежды весьма удобной в условиях российской жизни. А этот военный был из числа тех, кто попал под большое сокращение Вооруженных сил, совершенного в прошлом году по предложению Первого секретаря ЦК КПСС и по совместительству Председателя Совета министров Н.С.Хрущева. Тогда впервые по мирной инициативе Советского Союза в запас были отправлены тысячи офицеров, особенно из числа тех, кто получил это звание во время войны, но не имел ни среднего специального, ни высшего образования.

– Это все, потому что у них не было образования и специальности, а сейчас в училищах готовят офицеров с гражданской специальностью, – попытался возразить отцу Митя, который уже на собственном опыте убедился, что поступить в военное училище не так и легко.

– А ты помолчи лучше, – прикрикнул на старшего сына Матвей, – сам-то не смог поступить, кишка тонка.

– Я просто уже и сам не очень хочу.

– Вот то-то же, быстро наелся солдатской каши, – съязвил отец и опять повернулся к Косте: – Иди переодевайся, обедай и тоже отправляйся на огород, надо разрыхлить вскопанное.

– Пап, я все сделаю, но вы… вы напишите заявление.

– Я тебе сказал, что никуда ты не пойдешь! – уже сердито закричал Матвей.

На глаза Кости накатились слезы. Мать посмотрела на него и, стараясь успокоить накалившуюся обстановку, сказала мужу:

– Да ладно, что ты привязался к ребенку! Пусть он подаст документы, поступит или не поступит, это еще бабушка надвое сказала.

– Пап, чего ты действительно? Пусть поступает! – поддержал ее и Митя.

– Ну, вы, жалостники хреновы! – Матвей сердито посмотрел на всех и, отступая, прокричал: – Пусть, пусть поступает… А вы знаете, что нужно для того, чтобы куда-то поступить? Скольких людей упросить, сколько людей подмазать?

А потом он вдруг обратился к плачущему Косте:

– Иди-иди, но учти, что я никуда ходить не буду, все будешь делать сам, моей ноги там не будет!

Наученный жизнью, Матвей твердо знал, что в любом деле не подмажешь – не поедешь, поэтому так легко и согласился, услышав слова жены и старшего сына.

– А я и не прошу никого никуда ходить. Я сам буду ходить. Вы только заявление напишите, – сквозь слезы заявил Костя, еще даже не веря в свою маленькую победу.

Вечером Надежда написала заявление, не забыв при этом указать, как и в заявлении, которое писал при поступлении Митя, о военной службе и участии отца в войнах. На другой день Костя забрал написанную классной руководительницей характеристику, табель успеваемости за три четверти и сразу после занятий отправился в городской военкомат. Путь ему был хорошо знаком по прошлогодней попытке, когда он уже приходил сюда проситься в суворовское училище по собственной инициативе, но в тот год приема не было. В том же кабинете его встретил все тот же офицер. Костя не понял, вспомнил тот его или нет, но увидел, что на этот раз майор Есипов записывает его в регистрационную книгу под номером 196 и подумал:

– «Неужели уже столько желающих?».

Офицер посмотрел табель мальчика и посетовал:

– Успехи у тебя, брат, неважные. Смотри-ка, даже тройки есть, а пятерок вообще маловато. Ведь при поступлении сдавать экзамены придется. Надо подтянуться, брат. Обязательно надо готовиться. Ну, а завтра отправляйся-ка в городскую детскую поликлинику на медкомиссию. Они там в курсе наших дел. А результаты потом принесешь мне сюда. Понял?

– Понял. Все понял.