Суворовская юность

Ребята какое-то время копошились в непривычной темноте, укладывая форму на скамейке и залезая в холодные «Бр-р!» постели. Чертыхаясь и похохатывая, еще вертелись, стараясь согреться, но скоро успокоились и засопели. Сказалась усталость прошедшего дня. Хотя Косте раньше и приходилось ночевать в шалаше на покосах, бывать в деревне на сеновале, но вот в такой армейской палатке он еще не жил. Он слышал, как за тонкой перегородкой деревянной коробки командир роты отдавал последние ЦУ (ценные указания) дежурному сержанту, потом протопали сапоги дневального. В щели между досками слегка сквозило.

– «Надо бы завтра позатыкать эти дырки», – проскочило в постепенно уплывающем сознании.

Спали мальчишки беспокойно, было все-таки прохладно, поэтому приходилось вертеться, стараясь хоть как-то согреться. К утру стал моросить дождик, и измученные ребята крепко заснули. Но именно тогда-то неожиданно прозвучал бодрый сигнал горна дежурного сигналиста, и раздались голоса дневальных, дублирующих команду «Подъем!». Оторвать голову от подушки было необыкновенно трудно, но еще труднее было вылезать из хоть как-то согретой постели и выходить в это мрачно сырое утро. Но по всему лагерю уже звучало:

– Форма одежды: с голым торсом. Приготовиться к выходу на зарядку!

Надо было еще успеть забежать в туалет, расположенный в тыльной части лагеря, а потом быстро стать в строй. Дежурный сержант уже командовал:

– Напра-во! За мной бегом марш!

Роты, одна за другой, выбегали из расположения на огромный стадион и, следуя друг за другом, наматывали круг за кругом. Уже через некоторое время никто не замечал мелкого дождичка. Он даже приятно освежал разгоряченные от бега лица и плечи. После небольшой зарядки роты быстро и шумно возвращались в лагерь, лишь некоторые энтузиасты еще успевали заскочить на гимнастический городок, чтобы несколько раз подтянуться на перекладине или отжаться на брусьях. Суворовцы быстро и аккуратно заправляли свои постели, поднимали полы палаток вверх и привязывали их к растяжкам, после чего они выглядели как поднятые паруса. И весь палаточный городок в утренних лучах поднявшегося солнца напоминал большую стоянку парусных судов.

На утренний развод приходили офицеры роты, которые тоже жили здесь, но только в деревянных бараках, специально построенных для офицеров и служащих училища.

Начиналась повседневная однообразная жизнь военного лагеря. Каждый день шли занятия по физической, строевой и даже огневой подготовке. Занятия по иностранному языку продолжались и здесь, ведь в иностранном языке не должно быть перерыва, а то все, чему научились суворовцы за год, можно было за лето позабыть.

Глава 16

Каждый день в лагере какое-то количество суворовцев распределяли по разным нарядам: внутренний наряд, наряд по кухне с чисткой картошки, мытьем посуды и заготовкой дров, наряд для выполнения различных хозяйственных работ по уборке территории лагеря и наряд по купальне. Купальней это место называлось весьма условно, а наряд назначался как раз для того, чтобы ни в коем случае не допустить самовольного купания суворовцев в соседнем озере. Но в этом году, похоже, опасения командования были совершенно напрасными, таких желающих что-то не предвиделось, ведь было холодно, и постоянно шли дожди. Большинство занятий командирам приходилось проводить в помещениях, которых в условиях лагеря для всех явно не хватало, или даже в палатках. Если для занятий по иностранному языку это было вполне нормально, то для многих занятий по военной подготовке, которые были запланированы именно на летнее время с целью использования полевых условий, такая форма явно не годилась. В свободное время вместо спортивных игр на воздухе суворовцы тоже были вынуждены почти постоянно сидеть в палатках с книгами в руках. Играть в карты строго запрещалось.

Возвращаясь после дежурства по купальне, Костя еще издали услышал разговор в своей палатке. В гости к Артему пришел его знакомый суворовец из четвертой роты, которая только накануне после сдачи экзаменов за восьмой класс тоже прибыла в лагерь. Он, видимо, только что рассказал страсти о прошедших экзаменах, поэтому притихшие ребята внимательно его слушали.

– Ну, салаги, а как вам тут? Загораете наверно? – в заключение спросил старший товарищ.

Но со всех сторон раздались унылые голоса:

– Как бы не так.

– Какое загораем?!

– Сплошные дожди!..

– Скорее бы домой…

– Эх, вы, кадеты, по дому соскучились, по мамке, – спародировал их уныние старшеклассник.

– Так ведь делать нечего, днями сидим по палаткам.

– Кстати, вот вы уже целый год проучились, а «Кадетскую маму» хоть знаете?

– Какую кадетскую маму? Эдика Денисова что ли? – рассмеялся Ченовардов и дал Эдику подзатыльник. Эдик покраснел и пересел подальше от обидчика.

– Песня такая есть кадетская. Называется «Кадетская мама». Вы что, еще не слышали?

– Не-ет, – пожали плечами мальчишки. – А что за песня, ты напой.

– «С ранних лет я навеки твоей ласки лишился

И ушел из родного, дорогого угла.