Суворовцы

Но вот что странно. Всё это мне кажется красивым со стороны, а в строю я испытываю совсем другое. Как только встану в строй, мне лень бывает двигаться, и я с нетерпением жду, когда будет команда расходиться. Возможно, это происходит оттого, что я избегаю встречи с генералом, опасаясь, как бы он не обнаружил мой обман. А может быть, оттого, что строевые занятия мне не по душе. Я всегда стараюсь как-нибудь от них увильнуть и предпочитаю целый день на кухне чистить картофель, чем шагать в строю хоть один час.

Сегодня утром, когда наше отделение поравнялось с трибуной, я сквозь гром духового оркестра отчётливо услышал голос генерала:

— Суворовец Твалчрелидзе, выше ногу, выше голову!

Сначала я даже не понял, что этот возглас относится ко мне, но потом сразу всё вспомнил. В груди как будто что-то оборвалось, начали трястись колени. Но я быстро сообразил, что надо держать себя так, будто замечание генерала относилось не ко мне, а к кому-то другому. Я вытянулся в струнку и, высоко подняв голову, крепко начал выбивать ногу.

Никто не узнал, к кому обратился генерал. Все думали, что он перепутал фамилию. Вероятно, так же решил и наш командир отделения, который после окончания смотра спрашивал:

— Кого это генерал назвал по ошибке суворовцем Твалчрелидзе?

Но никто не проронил ни слова. Да и кто же мог сказать, что генерал обратился к нему, когда в нашем отделении никого не было с такой фамилией!

«Трудно в ученье — легко в бою»

У нас были полевые занятия. Мы вышли рано. Я очень люблю утро, а тем более на берегу Чёрного моря.

По одну сторону — спокойное морс, над которым белым облаком навис прозрачный туман, а по другую — покрытые кудрявым лесом высокие горы. Где-то за горами рождается солнце; его лучи сверкающим веером раскинулись вверху, в синеве неба.

Мы шли тропинкой, по обеим сторонам которой цвели ромашки и лилии.

Впереди шагал лейтенант. Мы с песней следовали за ним, выстроившись попарно.

На опушке леса, у небольшого холма, лейтенант объявил привал. Мы расположились на лугу.

После десятиминутного отдыха лейтенант снова нас выстроил.

— На предыдущем занятии, — напомнил он, — я вам объяснил, как пользоваться азимутом в лесу или во время ночного похода. Теперь я назначу одного из вас старшим по группе и дам ориентир. Старший, пользуясь компасом, должен привести свою группу к назначенному ориентиру.

Когда я услышал эти слова, у меня чуть душа не ушла в пятки: я понятия не имел, что такое азимут. На уроке, когда лейтенант нам объяснял это, я рисовал коня и ничего не слышал, Я не хвастаюсь, но должен сказать, что, когда я брался за ученье с охотой, некоторые вопросы мне удавалось понять без объяснений учителя, прямо из учебника. И вот, надеясь на это, я думал сам прочесть в свободное время, что это за штука азимут. Но как-то так случилось, что вчера я забыл взяться за книгу, а сегодня утром не успел. Возможно, что и успел бы, но, говоря правду, я не очень-то старался.

«К чему торопиться? — размышлял я. — Не сегодня, так завтра прочту, не завтра, так послезавтра. Что за спешка!»

И вдруг, как говорится в басне о стрекозе: «оглянуться не успела, как зима катит в глаза». Так случилось и со мной.

«Наверняка меня назначат старшим по группе», — подумал я.

И действительно, не успел я это подумать, как лейтенант повернулся ко мне и спросил:

— Суворовец Паичадзе, видите вот там, у опушки леса, высокую иву?

Ну конечно, я её видел. Ива отчётливо выделялась среди окружавших её деревьев.

— Вижу, товарищ лейтенант! — скороговоркой ответил я.

Наверно, вы и не догадываетесь, что я обрадовался. А знаете, почему? Ива стояла недалеко от тригонометрической точки, к которой вела узкая тропинка. По этой тропинке мы не раз ходили. Идя параллельно ей, я наверняка пришёл бы к тригонометрической точке. Правда, ива постепенно скрывалась из глаз, но, свернув влево, я легко бы мог её найти.

— Суворовец Паичадзе, старшим по группе назначаю вас. Пользуясь компасом, доставьте свою группу к иве.

— Слушаю! — ответил я и начал вертеть в руках компас, глядя одним глазом на Смирнова, чтобы узнать, как он измеряет азимут.

Но узнать мне так и не удалось. Тогда я украдкой раскрыл книгу, которую держал в руках, чтобы прочесть про азимут, но ничего не понял. Иначе и быть не могло. Будь даже семи пядей во лбу, разве можно, прочтя всего-навсего один раз, понять, что такое азимут! Покрутив в руках компас, я с беспечным видом обратился к суворовцам:

— Группа, слушай мою команду!

Трубку визиря я поставил на 00 градусов, так как ива стояла на северной стороне.

— Группа, следуй за мной! — скомандовал я и двинулся в путь.

Я шел твердым и решительным шагом, и все поверили, что я умею пользоваться компасом. Скоро мы подошли к тригонометрической точке. Я чуть не запел от радости.

«Ну, — думаю, — теперь уж мне нетрудно будет найти иву», — и уверенно свернул вправо. Почему вправо, а не влево, я и сейчас понять не могу!