Суждено выжить

Он коротко останавливался на делах нашей армии и на положении на фронтах. Завершить беседу ему не удалось, снова с оглушительным воем сирен и бомб над лесом появились немецкие самолеты. Снова задрожала земля от разрывов бомб, застонал и затрещал лес, принимая на себя тонны металла. Поднялась паника, бойцы побежали вглубь леса, передавая из уст в уста: «Нас окружают!» Штабное хозяйство, палатки и домики разбирались и вместе с ящиками и бумагами, пишущими машинками, рациями и прочим скарбом наскоро грузились на автомашины, конные повозки и отправлялись. Немцы не думали двигаться в лес. Заняв линию обороны по железнодорожной насыпи, укреплялись. Мы тоже вместе со штабным скарбом двинулись вглубь леса.

Пройдя около 15 километров, в одном из населенных пунктов вымылись в бане, получили новое обмундирование, вооружились немецкими автоматами. Выдали нам документы, уполномочивающие на формирование отрядов в тылу врага с целью соединения с Красной Армией. Каждому вручили по пачке, более 100 штук, обращений партии и правительства к попавшим в окружение и оставшимся в тылу врага, к бойцам и командирам, обращение к местному населению объединиться в партизанские отряды, бить врага, где бы он ни показался. Нас снабдили данными нашей разведки о расположении немцев в населенных пунктах Ленинградской и Псковской областей.

Нагрузившись сухими продуктами, мы тронулись в путь. Дементьев не только отлично ориентировался по карте, но и отлично знал все села и деревни по нашему маршруту. В Ленинградской области он проработал более 20 лет на комсомольской и партийной работе в разных районах.

Наступил сентябрь. Осень вошла в свои права. Дни стали не только короткими, но и холодными. Вместо белых ленинградских ночей наступили темные и длинные. Лес готовился к зимней спячке, деревья и кустарники прекращали свой рост. Прихваченные легкими осенними заморозками листья принимали разноцветную окраску. Поспели осенние лесные ягоды, брусника, клюква, калина и рябина. Из района Любани мы продвигались в район Новгорода. Вначале шли ночами. По незнакомой местности – лесами. Несмотря на опыт и знание Дементьева, проходили по 15-17 километров в сутки. Шли лесом. Населенные пункты старались обходить подальше. Для ночлега выбирали удобные и безопасные места. В первые двое суток нами был организован отряд в 600 человек. В основном из людей, принимавших участие в боях за Новгород, Любань, Чудово. Многие были из 311 дивизии. Было предложено выбрать на добровольных началах, кому вести людей. Все молчали. Дементьев предложил кинуть жребий. Из участия в жребии исключил меня, себя и радиста Кропотина. Дементьев вырвал из блокнота несколько листов, изготовил девять одинаковых листочков. На последнем написал «возглавить группу». Затем скрутил бумажки в трубочки. Снял с меня пилотку, положил их. Жребий вытащил Аркадий Шустов. Он остался недоволен. Очень просил, чтобы его не посылали. Вместо удовлетворения его просьбы Дементьев наметил ему маршрут, по которому вести людей. Еще раз проинструктировал, дал полезные советы на случай обнаружения немцами. Людей перед маршем разбили по ротам, взводам и отделениям. Назначили командиров. Многие жаловались на голод, слабость и даже болезнь. Я подошел к рослому и плотному красноармейцу. Он кричал: «Надо сначала накормить, а потом идти!» «Ваша фамилия?» «Огнев». «Откуда?» «С Алтайского края!» «Откуда с Алтая?» «Со Степного района!» «Вроде в Алтайском крае такого района нет?» «Из Кулундинских степей», – послышался ответ. «Но ведь Кулундинские степи – это Казахстан». «Не все в Казахстане, немного досталось и алтайцам. Были неправильно установлены границы при образовании Казахской ССР. Казахи незаконно прихватили много земель бывшего Западно-Сибирского края». «Давно в армии?» «С 1939 года». «Где ваше оружие?» «Потерял, товарищ старший лейтенант!» «Принимали присягу?» «Да!»

Веселье и словоохотливость у Огнева исчезли. Говорить стал взволнованно, слова в гортани застревали. Он понимал, что разговор подходит к финишу. На помощь ему пришел сосед. Он скороговоркой проговорил: «Товарищ старший лейтенант, разрешите сходить и принести винтовки, они находятся рядом». «Разрешаю, – сказал я. – Сколько вам потребуется времени и человек?» «Там двадцать две винтовки, – ответил красноармеец. – Они рядом, достаточно четырех человек». Через пять минут они принесли винтовки, подсумки и один ручной пулемет с заряженными дисками. К винтовкам потянулись руки, но он закричал: «Вручу только хозяевам». Вести разборы было не место, и не было на то времени. По-видимому, на людей крепко действовала немецкая пропаганда. Новые немецкие порядки наводили страх и ужас. На полях, в лесах валялись миллионы листовок, призывающих всех вернуться к мирной жизни, так как немцы уже победили Россию. Всюду были расклеены объявления, наводившие страх на все живое, где приказывалось населению пройти регистрацию в комендатуре, получить пропуска. Задержанные с оружием считались партизанами, на месте расстреливались. Оказавшие сопротивление вешались.