Суженая

Причина спешки Курта стала очевидна – он знал, что карангарец отлучился, и торопился вернуться на плац до его возвращения. А я могла поклясться, что за экраном шлема адмирал сейчас провожает меня подозрительно прищурившимися глазами. Я научилась не просто чувствовать, но и распознавать его взгляды!

– Продуктивного вам вечера!

Не придумав ничего умнее, прибавила скорости, спеша разминуться с несносным чужаком. Редкое явление – сегодня его педагогический энтузиазм направлен не на меня. И не смог помешать условиться нам с Куртом – чем не повод порадоваться, карангарец не всесилен! Пусть я планировала в грядущий выходной заняться любимым садиком, но теперь ради принципа пойду на свидание с боевиком.

Встреча с приятным знакомым воодушевила меня, словно тяжелые оковы с ног сорвались, усилив ощущение легкости и – неожиданно – свободы. Не чувствуя усталости, я бежала и бежала, наслаждаясь редким состоянием душевной гармонии.

Зона беговых дорожек огибала все учебные и жилые корпуса, хозяйственные строения и проходила практически по периметру купола, укрывавшего небольшой мир Лунной академии. Вечером, когда приглушалось имитирующее земное искусственное освещение, сквозь мутноватую поверхность защитной полусферы можно было рассмотреть и звездное небо, и – главное – кажущуюся отсюда огромной совершенно восхитительную Землю. И по этой причине тоже Лунная академия считается одним из самых престижных образовательных заведений нашей цивилизации.

А мне возможность полюбоваться родной планетой со стороны представлялась крайне редко. И все почему? Конечно же, из-за бесконечных и непрестанных отработок по самообороне. Тем значимее казались моменты редких побегов от диктатуры марана. Как сегодняшняя пробежка или грядущий выходной с Куртом.

«Нельзя отмахиваться от подарков судьбы», – дала себе твердый наказ, уже укладываясь спать.

У меня появился стимул продержаться еще неделю, или возобладал страх перед несвойственной мне скандальностью? Но с решительным прямым вопросом к Муэну Тоону я не подошла, продолжив нашу ставшей уже обязательной практику дополнительных занятий до позднего вечера.

Впрочем, последние три дня карангарец был на удивление терпим – не развлекался, вновь и вновь швыряя меня на мягкий пол ринга, и даже не так уничижительно отзывался о моих навыках, как обычно.

– Плавно переносите вес тела с ноги на ногу, – вплотную встав позади меня и шепча замечания едва ли не в макушку, он довольно конструктивно обучал новому боевому приему, который мы отрабатывали.

Смысл его был в возможности нанести стремительный удар, по мощи превосходящий возможности разящего. Разумеется, я была далека от успешного его освоения, как родная планета карангарца от Земли. Но он терпеливо продолжал наставлять меня, всякий раз пристраиваясь за спиной и помогая встать в единственно верную для этого приема стойку.

Мне его терпимость была в диковинку, нервируя куда больше обычного негодования, вследствие чего я теряла концентрацию, путалась в последовательности движений и слишком резко перескакивала с ноги на ногу.

Но Муэн Тоон… продолжал излучать благодушие. Чудеса!

«Тамьин! – осенило меня на третьи сутки таких «умиротворенных» занятий с мараном. – А я-то голову ломала…» И ведь еще бабушка рассказывала мне о чудесных свойствах этого растения. Всякий раз, стоило вспомнить шаманку, рука сама тянулась к камешку, скрытому одеждой, – ее подарку.

А уж какой божественный аромат имела кашица из перетертых сушеных кореньев тамьина, считавшегося у нас чудодейственным растением! Мила встала как вкопанная, когда я впервые втерла ее в волосы, и не успокоилась, пока я не поделилась «волшебным» средством.

– Это же… это магия какая-то! – восторженно верещала подруга, с блаженным видом вдыхая окутавший меня тонкий и нежный цветочный запах. – Такой волнующий и одновременно утонченный аромат. Так, должно быть, пахнут нежность, любовь и зарождающаяся страсть. Что это за духи?

С долей иронии посмотрев на подругу-горожанку, не в первый раз удивилась, насколько жители космополисов далеки от всего естественного и природного. Вот и тамьин кажется им чем-то сродни чуду.

– Обычный неприметный цветочек, почти сорная трава, – улыбнулась я тогда, заставив подругу неверующе покачать головой.

Бабушка научила меня доверять природе, искать в ней средство одолеть любую напасть. И вечером после той судьбоносной пробежки я как раз делала для волос маску с мукой из корешков тамьина. Его аромат наверняка окутывал меня три последних дня, усиливаясь при каждом резком движении.

Не им ли был зачарован маран, несколько поумерив свой привычный норов? Не так уж они неуязвимы, эти карангарцы, как считается!

Окрыленная таким успехом, вечером я вновь занялась волосами. Пусть оставшиеся три дня до заветного выходного пройдут по возможности без потрясений. К тому же чарующий эффект маски из тамьина сохранится и на день встречи с Куртом. В этот раз я решила явиться на свидание во всеоружии. И здоровые, блестящие, уложенные в красивую прическу волосы имеют в этом вопросе не последнее значение.