Суженая для Альфы

Дверь находилась ближе к окну, но как подобраться к ней и не спровоцировать хищника азартом охоты не знала. Бодая головой косяк, дикий лапами пытался зацепиться за подоконник, учуяв кровь. Сжимая руку в кулак, старалась, чтобы ни капли крови не упало, еще больше дразня зверя. Неудачно зацепившись за деревянную спинку кровати, оцарапала ладонь, на которой выступили красные капли. Будто на первобытных инстинктах, она встала в полный рост и принюхалась, ощущая в воздухе привнесенные ветром знакомые примеси ароматов. И отступила на шаг.

Медведь расправился с ни в чем не повинной преградой, полностью навалившись и раскрошив ставни и разодрав в мясо кусочки стены. Рыча, полностью влез в образовавшийся огромный проем, с ревом встал на задние лапы и заревел. Девушка сделала еще один шаг назад, уткнувшись спиной в прохладную стену. Зверь надвигался на нее, деться было некуда, и она стала оседать на пол, прикрывая руками голову.

По руке полоснуло болью, словно ошпарив кипятком нервные окончания. Застонав от боли, прикусила губу, из глаз моментально брызнули слёзы, мощным потоком омывая бледное лицо. Отвернувшись к стене, получила удар когтями по спине и начала заваливаться, практически теряя сознание. Крики агонии жертвы эхом разносились по лесу, девушка надрывно ревела, крича в голос, не в силах терпеть обжигающую боль во всем теле.

Теряя сознание от боли, услышала суету. Кто-то что-то кричал, раздался хруст позвонков, и уже ничего не ощущая, думала, ее ли был это позвоночник, но быстро провалилась в темноту, уже не видя, как возле нее на колени опустился мужчина, дрожащими пальцами прикасаясь к мокрым кроваво-красным волосам.

– Состояние стабилизировалось, – доктор поправил свои круглые очки, – Ваша кровь запустила ускорение регенерации, но шрамы…

Наступила пауза, мужчина листал свои записи, шелестели листы.

– Легкие шрамы останутся, – стараясь не смотреть альфе в глаза, глядел аккурат в центр широкого лба, – будь она хоть немного способна на трансформацию, шрамы бы сошли, а так…

И замолчал, опасаясь гнева главы клана.

– Стас, – в голосе его слышалась притупленная ярость, – шкура медведя должна к следующему восходу украшать холл, и пробей хозяина этой лачуги, через час доложишь.

Наира пришла в сознание не так давно, но глаза не открывала, боясь пропустить что-нибудь важное. Альтаир все это время внимательно отслеживал ее состояние и на секунду сбившееся дыхание не упустил из вида. Зная, что его девочка подслушивает, лишнего старался не говорить, не желая травмировать ее еще больше. Как же он был зол, когда при приближении к затерянному среди лесов дому почуял смердящий запах медвежьего духа и горькую нотку страха, озверел. И именно эта нить вела его пуще всякого проводника, направляя альфу к источнику ужаса его пары.

К тому моменту, когда он прибыл, медведь успел ранить его девочку своими острыми когтями, распарывая плоть как ножны масло. Его волк при виде этой удручающей картины озверел, глаза окрасились в багрянец, раздался оглушающий рев, напугавший даже дикого зверя. Тот отступил, оставляя скрючившуюся девушку на полу истекать кровью. Одним движением руки вервольф отбросил медведя в противоположную стену, напрочь снеся столь хлипкую для оборотня преграду. Животное заскулило, хрипя от ослепляющей боли, но мужчина был непоколебим. Схватив руками две части его пасти, с силой раздвинул ее и, жестко раздвигая в стороны, с хрустом сломал хищнику челюсть.

В углу всхлипнула девушка, уже не способная от боли и шока кричать, надрывая голос. Когда он подошел к ней, она затихла, потеряв сознание, а он, дрожащими пальцами водя над ее волосами, пытался успокоить зверя и совладать с его агрессией. Его пара истекала кровью, умирала, шепнул разум, ни полукровки, ни люди с такими ранами долго не живут. Прижимаясь к ней, желая оградить от присутствующих, зверь внутри него скулил, не зная, как помочь ей. Если бы она взяла чуть больше от оборотней, а не людей, он мог бы напоить ее своей кровью, повышая ее шансы на выживание. Зверь зацепился за эту идею, мелькнувшую в мыслях его человеческой ипостаси и радостно взвизгнув, клыками распорол запястье. Алые капли заструились по подбородку Наиры, ничего не происходило, как вдруг она сделала еле слышный вдох и облизнула губы в попытке вобрать в себя больше желанного эликсира. К облегчению мужчины, кровь перестала хлестать из ран, но все так же выглядело плачевно, отчего оборотень горестно завыл. Не успел, опоздал, хотя бы на минуту раньше и ничего бы не произошло.

Слава предкам, его кровь помогла ей немного восстановиться до прибытия в дом, где уже лучшие врачи позаботились о ней.

– Вот ты и нашлась, беглянка, – почти нежно обратился к ней, когда хлопнула дверь за мужчинами, оставляя их наедине.

Наира пыталась осознать, что произошло, боли она почти не ощущала, только ныла спина и верхняя часть левой руки, которая плохо слушалась ее команд.

– Были повреждены сухожилия, – Альтаир заметил ее попытки шевелить пальцами, – подвижность вернется, но нужно время.