Суженая для Кощеева

– Под елкой, конечно. Вы же Ледяную полночь вчера праздновали.

О да! Мы с Кощеевым праздновали! И вряд ли именно это.

Влад допил какао, счастливо чмокнул меня в щеку и потянул к украшенной елке. Свертков было два. В первом мы обнаружили две туники, расшитые обережной вышивкой. Видимо, моя бабуля берегла их для меня и моего жениха, и пришло время этот подарок нам получить. К ним прилагалась записка: «Марья, не вздумай лишить меня внучек!»

– Вообще-то, – смело заявил Кощеев, – у нас в роду рождаются только мальчики.

– Сдается, ваши традиции претерпят изменения, – хмыкнула я. – Что подарил нам твой дед?

Влад вскрыл второй сверток, из него выпали детские вещи: ползунки, кофточки, шапочки и пинетки. Намек однозначный, прямой. Влад озадаченно поднес к глазам ярко-голубые детские носочки и вскрыл записку от Кощея: «Теперь-то, надеюсь, мне подарят внуков?»

– Ну… дед! – выдохнул Кощеев.

Я сгребла вещи, расхохоталась и поймала сумасшедший взгляд Кощеева.

– А вообще, знаешь, Марья, идея-то неплохая… Я не против. И пусть будут и мальчик, и девочка.

Я вытаращилась на него:

– Да когда это я успела согласиться?

Влад рывком перетянул меня к себе. От него пахло морозом и хвоей, моим безумным и нечаянным счастьем. Наклонился и ласково меня поцеловал, а потом еще и еще…

– Уговорил, Кощеев, будут тебе и мальчик, и девочка, – выдохнула я, сдаваясь.

И ему пока не обязательно знать, что эта мечта уже сбылась. Уж кто-кто, а я, Марья из рода Яг, могу предвидеть будущее. Самую чуточку. И у нас оно с Кощеевым будет рыжеволосым, синеглазым и абсолютно непоседливым.

Влад Кощеев

Мы пришли в себя под утро, разговорились. Между нами не должно остаться тайн, и я проявил доверие первым, показав ей ключ. И когда Марья отказалась взять его часть себе на хранение, сердце от проявленной любви и нежности уже пылало. Мы наконец прояснили все сомнения, целиком стали принадлежать друг другу.

Но когда я потянулся к Марье, чтобы поцеловать, понял, что покоя нам не видать. Не то чтобы я слишком уж любил тихую и размеренную жизнь, но такого безобразия в моей жизни еще не было. Пришлось вставать и отправляться разбираться с бывшим начальником Марьи и стражами, поминая собственного деда и Ягу, которые так удачно сбежали. И как мне подобное в голову не пришло? Я по-хорошему им завидовал.

Скелетам велел мою жену охранять, глаз с нее не спускать и вообще… может, есть шанс не выпускать Марью из спальни пару недель? Главное, чтобы Оливер про приготовленные в подарок ступу с метлой не проболтался, а то буду в ближайшую ночь за своей ненаглядной по всему небу гоняться.

Гостей было не слышно, не видно. Они еще спали после сумасшедшей Ледяной полночи. Слуги убирали залы, старательно кланяясь и пряча зевки. Елка в центральном зале сверкала сотворенными Марьей украшениями и заставляла глупо улыбаться.

Я шагнул в зал, чтобы встретиться лицом к лицу с ожидавшими меня.

Бывшего работодателя Марьи хотелось прибить, но я сдержался, только припугнул, а вот стражи оказались мужиками понятливыми, сбежали раньше, чем я начал предъявлять претензии. Может, Марье еще какую-нибудь защиту придумать? Мало ли…

Стоило подумать о моей жене, как она появилась в дверях. Невозможно красивая, у меня даже дыхание перехватило, смеющаяся, со сверкающими дивными зелеными глазами… Надо было сразу, как почуял, хватать ее в охапку и на ней жениться.

Ведь все теперь несущественно. Везде только она. Моя Марья. Везде и всюду. В мыслях и в сердце. И меня вовсе не смущают подаренные дедом детские вещи. Уж он-то знает, что сила Ледяной полночи не обойдет нас с Марьей стороной и скоро распашонки и ползунки нам точно пригодятся. Как бы об этом только Марье намекнуть… Вдруг для нее все слишком быстро?

– Уговорил, Кощеев, будут тебе и мальчик, и девочка, – выдохнула она, сдаваясь под натиском моих поцелуев, прижимаясь крепко и обнимая сильнее.

Я улыбнулся, поглаживая ее руками. Уж мы-то, из рода Кощеевых, знаем цену счастью. И если поймали его, то ни с кем делиться не станем и никому не отдадим. И мое счастье совсем скоро станет еще больше. И уж каким бы оно ни было непоседливым, я справлюсь.

Я снова нашел губы Марьи, утонул в сладком безумии, возможном только с ней, и выпустил силу. Пусть метель гуляет по свету, засыпает его серебром и разметает пути для того, кто искренне ждет настоящую любовь и искренне в нее верит.