Свадьба

– Впрочем, если мне не изменяет память, – продолжал он, – то даже двух-трех дней не понадобилось. Честно говоря, мы отплясывали джиттербаг на лужайке перед домом, едва успев погрузить вещи Дэвида в машину. Признаюсь, первые несколько минут нам было нелегко. Очень нелегко. Иногда я прямо-таки удивляюсь, как мы вообще это пережили.

Хотя Ной оставался абсолютно серьезен во время своей речи, я различил лукавый проблеск в его глазах.

– Джиттербаг? – уточнил я.

– Такой танец.

– Я знаю.

– Он был очень популярен.

– Да, когда-то.

– Что? Сейчас не танцуют джиттербаг?

– Это забытое искусство, Ной.

Он легонько ткнул меня локтем:

– Что, попался?

– Да, – признал я.

Ной подмигнул. Несколько секунд он сидел молча, явно довольный собой. Затем, вспомнив, что я так и не получил ответа на свой вопрос, Ной поерзал и тяжело вздохнул.

– Нам обоим было трудно, Уилсон. К тому времени они уже были не только нашими детьми, но и друзьями. Мы оба скучали и не знали, что делать.

– Вы никогда об этом не говорили.

– А ты никогда и не спрашивал, – заметил Ной. – Я скучал по детям, но сильнее всего из нас двоих, полагаю, скучала Элли. Она могла быть художником, кем угодно, но в первую очередь она была матерью. Когда дети уехали, она будто засомневалась, где теперь ее место в мире. По крайней мере поначалу.

Я попытался вообразить ее состояние, но не сумел. Такой Элли я не знал и даже не мог себе представить.

– Почему? – спросил я.

Вместо ответа Ной окинул меня взглядом и замолчал.

– Я рассказывал тебе о Гасе? – наконец спросил он. – Он навещал меня, когда я ремонтировал дом.

Я кивнул. Гас был родственником Харви, чернокожего священника, которого я частенько видел, когда заезжал в старый дом.

– Старина Гас обожал всякие небылицы – чем смешнее, чем лучше. Иногда мы сидели на крыльце по вечерам и придумывали бог весть что, лишь бы повеселить друг друга. Знаешь, какая байка была моей любимой? Для начала надобно тебе знать, что Гас полвека прожил со своей женой и у них было восемь детей. Эта пара прошла огонь и воду. Так вот, болтаем мы до глубокой ночи, а потом Гас говорит: «Сейчас я тебе кое-что скажу». И представь, смотрит он мне в глаза с самым серьезным видом и заявляет: «Ной, я понимаю женщин».

Ной захихикал, как будто услышал это впервые в жизни.

– Вся соль в том, – продолжал он, – что нет на свете мужчины, который мог бы этим похвастать, не покривив душой. Понять женщин просто невозможно, так что не стоит и пытаться. Но это не значит, что их не нужно любить. Не значит, что ты не должен изо всех сил показывать им, как они для тебя важны.

Размышляя над словами Ноя, я смотрел на лебедя, который то расправлял, то складывал крылья. Именно в таком духе Ной всегда в последнее время говорил со мной о Джейн. Он ни разу не дал внятного совета, ни разу не сказал, что именно делать. И в то же время он прекрасно понимал, что я нуждаюсь в поддержке.

– Наверное, Джейн хочет, чтобы я походил на вас, – предположил я.

Ной снова усмехнулся:

– А ты молодец, Уилсон. Просто молодец.

Не считая тиканья настенных часов и ровного гула кондиционера, в доме царила тишина. Положив ключи на стол в гостиной, я окинул взглядом каминные полки. На них за годы семейной жизни накопилось множество фотографий в рамках: мы впятером в джинсах и синих рубашках пару лет назад; пляж у Форт-Мейкон, когда дети были подростками; еще один групповой снимок, на котором они совсем маленькие. Фотографии, сделанные Джейн: Анна на выпуск ном балу, Лесли в спортивной форме, Джозеф с нашей собакой, Сэнди (она умерла несколько лет назад). Хотя снимки располагались не в хронологическом порядке, можно было проследить, как наша семья росла и менялась с годами.

В центре, прямо над камином, стояла черно-белая фотография – мы с Джейн в день свадьбы. Снимок сделала Элли. В фотогеничности Джейн не приходилось сомневаться: она всегда была красавицей, а ко мне объектив оказался милосерден. Именно так я и надеялся выглядеть, стоя рядом с женой.

Но как ни странно, на полках больше не было ни одного снимка, где мы были бы вдвоем с Джейн. В альбомах лежали десятки снимков, сделанных детьми, но ни один из них мы так и не вставили в рамочку. В течение многих лет Джейн беспрестанно намекала, что пора сделать еще один портрет, но я настолько был занят работой и прочими делами, что так и не выполнил ее просьбу. Удивительно, отчего мы не сумели выкроить время и как это отразится на нашем будущем – и отразится ли вообще?