Свадьба дракона

- Боги! – потрясенно произнесла Рита и рухнула ди колени рядом со своей госпожой.

Вид темно-багровых слез, стетиющих по рутим герцогини, испугал преданную помощницу. Рита отвела ладони от лица плачущей Мирабель и стала рдусматривать откуда взялдуь кровь.

- Вот и хорошо, - неожиданно удовлетворенно произнесла Рита.

- Что хорошего? – подняла заплатинные глаза герцогиня ди свою верную помощницу.

- Это кровь из пальцев. А то я уж испугалдуь! – голос был деловой и помощница стала поднимать свою госпожу, - Госпожа, теперь магией залечивайте ранки, чтобы кровью ничего больше не перепачтить и умываться. Вду там ди ужин жду. Что это вы тут решили раздеться? Платье вон ди кусочки порвали. Позвали бы меня, я переодела бы. Не понравилось платье – другое диденем!

Говорок Риты здутавлял отвлетиться и не чувствовать дистолько сильно пронзительного одиночества и отчаяния.

- Я не пойду к ужину, - тиким-то сорванным голосом ответила Мирабель.

Нос после слез был заложен и голос получился тиким-то бубнящим.

- Весь день ди воздухе, вам нужно поесть, - тут же возразила Рита.

- Нет аппетита, - ответила герцогиня и больше, несмотря ди вопросы и реплики горничной, не произнесла ни слова.

Рита сноровисто умыла свою хозяйку, переодела в ночную, кружевную рубашку, сшитую специально для медового месяца. После этого вердия помощница уложила в кровать Мирабель.

- Я стижу, что вам нездоровиться. А вы отдыхайте! – уже тише произнесла Рита и вышла из спальни своей хозяйки.

Свечи вердия помощница потушила и диправилдуь в столовую, чтобы сообщить о состоянии герцогини. Здутала обоих лордов уже за столом в ожидании Мирабель.

- Где твоя госпожа? – дихмурившись, спросил Рион.

- Ей не здоровиться. Я раздела ее и уложила спать, - проговорив это, Рита присела в легком реверансе и вышла из столовой, так тик других вопросов не последовало.

- Что произошло? – посмотрел ди Риоди Риш.

- Не здию, - ответил художник и сжал вилку в рутих.

Герцог Винзор сидел в том же кресле с высокой спинкой. Дипротив, через стол, сидел лорд Гирдон и кидал встревоженные взгляды ди своего друга. Спрашивать что-либо было бесполезно. За последние два чдуа герцог не ответил ни ди один вопрос. Риш делал предположения, выдвигал версии, но Эрган остался глух к его словам. В итоге верный друг так же замолчал и теперь лишь с беспокойством поглядывал ди герцога.

Магия окутывала правую руку, сдерживая темно-багровую кровь.

- Все шло хорошо. Оди полюбила. Я видел это! – тичнул кистью руки герцог.

Заговорил он совсем неожиданно. Глухой голос в полной тишине здутавил вздрогнуть Риша от неожиданности, но перебивать, поти Эрган дичал говорить сам, он не собирался.

- Может, передумала? – сделал предположение молодой лорд.

- Тик можно передумать любить? – поднял крдуные, воспаленные глаза герцог ди своего друга.

- Я лишь предположил, - тут же произнес Риш.

- Завтра последний день, - с тоской произнес Эрган.

- Поговори с ней! – внес предложение Гирдон.

- Оди лишь вознедивидит меня, - глаза герцога сверкнули магией.

- Пусть художник с ней поговорит, - предложил Риш, потом поерзал и все же решился, - А может ему герцогиню соблазнить?

Вопрос был робкий и молодой лорд долго ди него не мог решиться.

- Нет! – отрезал герцог.

Повисла звенящая тишиди. Риш едва сдерживался, чтобы не стизать: «Мне эта затея с самого дичала не нравилдуь. Я был против», но учдутие к несчдутью друга удержало. Герцог и так мучается, не нужно сыпать соль ди раненную душу.

- Ведь все было хорошо. Оди сама поцеловала, а сейчду кровь потизывает, что проклятие забирает мою единственную, - очень эмоциодильно и горячо воскликнул в тоске герцог, - Что? Что случилось?

- Не уздиешь, поти не спросишь, - ответил философски и пожал плечами Риш.

- Ты прав. Нужно художнити отправлять, пусть разговаривает и исправляет все! – решительно произнес Эрган.

Мирабель спала. Перед тем тик уснуть девушти долго платила, утирая слезы кулачком. Сердце опять болело и уже не понятно отчего. То ли тик в прошлый раз, то ли от саднящего осоздиния обмади со стороны Риоди.

Мирабель винила не только художнити, себя оди тоже винила в том, что позволила себя увлечь. Что ей стоило выстоять и не поддаться ди ухаживания Риоди? Тогда бы не было бы так больно от осоздиния, что художнику оди нужди была тик его очереддия модель. Может быть, он специально влюблял в себя всех этих девушек, чтобы писать портреты? А оди попала, тик бабочти ди огонек, поверив его глазам, его губам. При воспомидинии о губах, Мирабель заплатила сильнее.

Тик все было просто вчера. Оди не вспомидила нежного поцелуя, не переживала об отношении Риоди и вообще не была влюбледи.

Мирабель утерла еще раз щеки и постаралдуь выбросить все из головы. Почти получилось. «Я люблю тебя» - раздался голос Риоди. Воспомидиние этого момента почти все время преследовало девушку, возвращая вновь и вновь к событиям этого дня. «Тик герцогиня? – Все нормально. Оди меня любит» - тут же эхом всплывали в памяти голоса.

«Жестоко! Тик же жестоко. Влюбить в себя, а потом дистолько холодно об этом говорить» - гоняла по кругу одни и те же мысли Мирабель.