Свадьба? Какая нахер свадьба?! (СИ)

Я морщусь от его громкого голоса. Каулитц отбирает у меня салфетницу – я усердно сопротивляюсь, но всё-таки проигрываю и отпускаю её – и отставляет в сторону. Я стукаюсь лбом о стол. Сил совсем нет, удивительно, что я смог спуститься сюда без посторонней помощи, и даже проспав столько времени, я всё равно чувствую себя жутко уставшим. Кости ломит, голова разрывается, в горле першит. Я точно заболел…

Том вздыхает и обходит стол, решительно подхватывая меня на руки.

- Тебе лежать надо, глупый, - тихо говорит альфа, направляясь к двери.

- Я не глупый, - бормочу я, затем кладу голову ему на плечо, прикрывая глаза.

Парень не отвечает, и мне кажется, что я уже снова проваливаюсь в сон, но голос альфы не позволяет мне этого сделать.

- Это всё, потому что ты под дождём гулял, - спокойно ругает меня Том, но в его голосе нет ничего кроме лёгкого беспокойства.

Я опять что-то невнятно бормочу, лишь бы он отстал. Я утыкаюсь носом в его ключицу и цепляюсь пальцами за футболку, с ужасом понимая, что мне нереально хорошо и спокойно у него на руках. И голова немного проходит от этого ровного дыхания – его грудь поднимается и опускается. Это меня притягивает и пугает одновременно, но я решаю, что больному омеге можно простить любую слабость. Даже такую. Даже мне. Чем я хуже других?

Том приносит мне в комнату и пытается уложить в кровать, но я обнимаю его руками и не пускаю. Шумно вздохнув, Каулитц укладывает меня в постель и ложится рядом, прижимая меня к себе. Я чувствую, как его рука гладит мои волосы и спину, словно успокаивая, его дыхание касается моей макушки, пока я жмусь к его груди, а когда я почти засыпаю, Каулитц осторожно выскальзывает из моих объятий. Я недовольно ворчу, приоткрывая веки.

- Я сделаю тебе бульон, - тихо говорит Том, укрывая меня одеялом по самый подбородок и подтыкая под мои бока. - И мне нужно попросить охрану съездить в аптеку за лекарствами. Я скоро вернусь, - обещает он. – Поспи ещё немного…

Его рука гладит меня по лбу, убирая волосы, а потом Том нагибается и целует в щёку, почти тут же выпрямляясь и уходя из комнаты.

Я поджимаю губы. Сначала поцелуй в нос, теперь в щёку, а потом что, в губы что ли? Так и до секса дойти не долго… Надо что-то делать…

Но не сейчас. Сейчас я ужасно больной и противный омега, который ничего не хочет делать и нуждается в присмотре. Вот. И ещё надо попросить, чтобы он оставил мне свою грудь как подушку. Пусть сам уходит, а вот грудь оставит…

С этими мыслями я прикрываю веки и снова проваливаюсь в сон.

Часть 19

Kevin Rudolf – Coffee And Donuts

Я валяюсь в постели ещё несколько дней. Моё состояние только ухудшается, и я чувствую себя просто ужасно: голова раскалывается, насморк, температура. Похоже, я действительно подцепил что-то серьёзное, иначе Том бы не стал вызывать мне доктора на дом и переносить какие-то важные встречи у себя на работе. Было даже как-то совестно, однако я не придавал этому никакого внимания. Подумаешь, работу пришлось подвинуть на второй план, я вообще её лишился и ничего, живу пока. Одно хорошо, что из-за заложенного носа я совсем не ощущаю запаха альфы, что помогает мне на какое-то время забыть об этой проблеме. Подумаю о ней потом, когда смогу нормально соображать, а не притворяться беспомощным овощем и не пользоваться Каулитцем, словно он один из моих работников в студии, которые копошатся вокруг меня с кофе и печеньками.

За эти дни я успеваю смягчиться по отношению к Тому, но всё равно до конца не принимаю тот факт, что он мой истинный альфа. Да, мы поженимся. Да, он меня пометит. Да, возможно, я от него залечу (если вообще смогу, ведь неизвестно как на меня повлияли мои старые таблетки), но я всё равно буду вредным и никогда не приму его как альфу. Как своего альфу. Пусть ещё помучается, а я, может быть, как раз придумаю план, как избавиться от всех проблем.

Каулитц приносит мне еду в постель, Каулитц следит за приёмом лекарств и за моим состоянием, Каулитц постоянно находится где-то поблизости, чтобы выполнить все мои желания, Каулитц повсюду, а я постоянно надоедаю ему с апельсиновым соком и печеньками «орео».

Я только и делаю, что лежу, смотрю телевизор и ем. Ну, иногда хожу в туалет. И сплю. Мне как-то спокойнее становится засыпать, когда рядом альфа, поэтому я даже сам удивляюсь, как это вырубаюсь рядом с ним посредине интересного фильма. Мне это не свойственно. И эта моя милость… Что-то странно всё это, наверное, всё из-за болезни. Точно. По-другому и не объяснишь.

В любом случае вскоре мне становится гораздо лучше, жар спадает, и я могу нормально оценивать ситуацию. Отсюда появляются новые ехидные колкости и замечания в адрес Тома. И как он меня ещё терпит? Не понимаю. Я бы уже давно пинком под зад себя отправил обратно в свою маленькую квартирку. Странный он, этот Каулитц…

А ещё была одна важная деталь, которую я успел упустить из-за того, что был выбит из реальности. Приближалась самая ужасная дата в моей жизни.

16 июля.

Дата нашей свадьбы. И до неё осталось всего три дня.

Каких-то три жалких ничтожных денёчка.