Свадьба Найта

Если бы я была настоящей невестой, ожидающей свою истинную любовь в нашей спальне, где мы проводим медовый месяц…

Ну, хватит фантазировать. Ее задача состоит в том, чтобы держать мистера Найта на расстоянии как можно дольше. Но одеть такое! Тут даже пожилой полуслепой викарий вряд ли бы удержался, не то что нормальный мужчина. Китти вздернула подбородок.

— Я одену то, что уже выбрала.

Горничная с сомнением посмотрела на нее.

— Хозяин сказал…

— Хозяин может одеть это на себя, если она ему так нравится, — твердо ответила Китти, начиная переодеваться. Честное слово, этот мужчина настоящий тиран. Будет лучше, если он с самого начала поймет, что не стоит запугивать никого из семьи Трапп. — Я же одену то, что нравится мне.

— Хозяину это придется не по нраву.

И действительно, хозяину это не ничуть не понравилось. Китти могла видеть это по выражению его лица, в тот момент, когда он несколькими минутами позже вошел в комнату. Горничная бросила взгляд на его сердитое лицо и тут же исчезла.

Даже Китти почувствовала силу его неодобрения. Напрасно она считала его слишком серьезным и трудным для понимания. Его разочарование и отвращение выражались так открыто, что Китти не сразу заметила, что на нем была лишь пара брюк и небрежно завязанный халат.

Широкая мужская грудь поднималась и опускалась прямо перед ее глазами. О небеса. Такая широкая. Такая… мужественная. У нее даже пересохло во рту и так конвульсивно сжалось горло, что она проглотила все свои негодующие слова. Без привычных сюртука и галстука, его смуглая кожа и привлекательная внешность придавали ему сходство с диким и неукротимым пиратом… или с султаном.

Она сделала к нему маленький шажок, открыто уставившись на все его великолепие. Да, в своем шелковом халате темно-гранатового цвета, который открывал развитую грудь и мускулистый живот, он выглядел как принц пустыни, шагнувший в ее палатку, чтобы овладеть похищенной принцессой.

Ее сердце пропустило один удар, а разум почти совсем покинул ее.

Овладей мной.

Или — еще лучше — стой неподвижно и позволь мне овладеть тобой…

— Беттина, — начал он — и вырвал ее из грез, навеянных желанием, вернув к холодной действительности. Она заставила себя отвести взгляд — на стену, на пол — куда угодно, лишь бы не смотреть на него и на широкую кровать, ожидавшую их. О чем она думает? Он — муж Битти, мрачный и властный супруг Битти, а она — верная и любящая сестра.

Черт побери.

Найт посмотрел на одетую в старомодную ночную рубашку жену, стыдливо опустившую глаза, и почувствовал, как его минутный интерес угасает. В то мгновение, когда он зашел в комнату, ему показалось — она смотрела на него с выражением, которое он мог бы определить как желание, если бы не знал о реальном положении дел. Нет, женщина, стоявшая перед ним, не больше заинтересована в нем, чем он в ней.

Вот почему он и выбрал ту откровенную ночную рубашку. Когда модистка, краснея, развернула ее перед ним, он решил, что в этом одеянии и при тусклом освещении любая женщина может стать желанной.

А еще с помощью большого количества вина. Именно поэтому на ночном столике стояли две бутылки, открытые и готовые к употреблению.

Мгновение назад он был весьма удивлен, и даже решил, что ему не понадобится вино, и он вовсе не станет возражать, если свечи останутся гореть. Но эта вспышка, к сожалению, угасла.

— Беттина, — снова начал он, почти поверив, что она вновь посмотрит на него с тем блеском в карих глазах — но, конечно, этого не произошло. Боже мой, неужели подобная история будет повторяться до конца их жизни? Он будет говорить, а ее глаза будут прикованы к узорам на ковре? Он подавил вползающий в душу страх бесконечной скуки, и решил попытаться еще раз. Сделав шаг по направлению к ней, он попробовал пробудить в себе это бесконечное мужское влечение ко всему женскому.

Нужно немного поухаживать за ней. Хотя он не собирался затруднять себя обольщением — в конце концов, у него были все супружеские права, и она по своей воле вышла за него замуж — какая-то часть его захотела выяснить, был ли тот проблеск огня, вспыхнувший в ее глазах, ничем иным, как желанием. Так что он обошел вокруг неподвижной и хранившей молчание женщины с опущенными глазами, и оказался у нее за спиной.

— Жена, — прошептал он, и от его дыхания шевельнулись волосы возле ее ушка. Он был уверен, что она вздрогнула в ответ. Но плохо было то, что он не знал, отчего это произошло: от страха или от искушения. — Почему ты не надела мой подарок?

— О, так вот что это было? — Ее голос был очень тихим, но Найт мог поклясться, что смог различить нотку… сарказма? От Беттины Трапп, самой вежливой женщины, которая когда-либо существовала? Он придвинулся ближе, пока ее ягодицы не оказались прижаты к его коленям.

— Одень ее для меня.