Свадьба с чужим женихом

– Я не собирался и не собираюсь жить с Катькой! Ты бы лучше за своей новой невесткой следила! Может, знаешь, где и с кем она сейчас? Что-то ее давно не видно.

– Это твоя жена. Вот и следи за ней. А если бы ты ей уделял должное внимание, то, может, она и не сбегала бы к другим мужикам! И Катерина – из нашего круга! Она – ровня тебе, не то что некоторые.

Маргарита Станиславовна повернулась ко мне.

– Отстань от него.

– Мне ваш сын, как мужчина, не нужен. Если вы заметили, я пришла сюда с другим.

– И где же тот, с кем ты пришла? – ехидно спросила Марго.

– Ведет деловые переговоры. Если вы не в курсе, зачем на самом деле затевалась эта свадьба.

– Я в курсе. Но куда ты тащишь моего сына, дрянь? В свой номер?

– Это не ваше дело.

– А я вот пойду с вами и посмотрю!

Марго была пьяна и выглядела несколько потрепанной. Наталья Львовна постаралась? Вообще у меня часто создавалось впечатление, будто Маргарита Станиславовна одета из чужого гардероба, несмотря на то что все вещи всегда были дорогими и фирменными.

Я надеялась, что Кюнце выставит Маргариту Станиславовну вон. Я скажу, что мама увязалась вслед за сыном, я ничего не могла поделать, и это был единственный способ доставить к нему Станислава Верещагина.

Мы подошли к двери, я постучалась, услышала ответ, распахнула дверь и втолкнула туда Стаса.

– О, молодой человек, как давно я вас жду! – простер к Стасу руки Кюнце, который в эти минуты говорил на английском языке.

– Кто это? – шепотом произнесла обалдевшая Маргарита Станиславовна, потом повернулась ко мне: – Зачем ты притащила сюда моего сына?

– Он просил. – Я кивнула на Кюнце.

– Благодарю вас, фрейлейн Полина. Я перед вами в неоплатном долгу! Я так давно хотел видеть этого молодого человека у себя! Если бы не вы, мне было бы до него не добраться. Я так счастлив, молодой человек, что наконец вижу вас рядом с собой!

Кюнце ухватил Стаса за рукав свадебного фрака, и это привело младшего Верещагина в чувство.

– Нет! – заорал он истошным голосом. – Нет!!!

Он рванулся из рук швейцарца, но тот держал крепко. Он уже понял, что в Верещагиных нужно впиваться, подобно клещу, и не отпускать.

– Пустите меня!

– Не пущу! Я столько времени пытался до вас добраться! И вот наконец вы со мной!

– Мама!!!

Маргарита Станиславовна очнулась и рванула вызволять сына их цепких объятий швейцарца. В результате Кюнце тянул Стаса за правую руку, Маргарита Станиславовна за левую. Оба рукава треснули по швам одновременно.

На крики стал сбегаться народ.

– А невеста-то где? – спрашивали люди, видя, как жениха рвут на части его мать и какой-то незнакомый мужик.

– Невесту украли, – сообщила я.

Тут опять откуда ни возьмись возник правозащитник, степень опьянения которого не усиливалась, но и не уменьшалась, в очередной раз рыгнул и спросил:

– Когда невесту пойдем искать? Ключ нашли?

Он тут же объяснил собравшимся, что требуется ключ от винного погреба, где, скорее всего, и держат украденную невесту. Слова «винный погреб» заинтересовали многих, и народ стал перемещаться в его сторону. Уже планировалось выбить замок, если ключ найти не удастся.

Стас вырвался от Кюнце, оставив тому только один рукав, и, расталкивая народ, бросился вон из комнаты. Маргарита Станиславовна с перекошенным лицом повернулась ко мне.

– Вы убедились наконец, что я не претендую на вашего сына? – спросила я с вежливой улыбкой на лице.

Маргарита не успела ответить. Гостей теперь уже с другой стороны расталкивал взъерошенный сенатор Урюпин. Ворвавшись в комнату, он бросил взгляд на швейцарца, на меня и остановил на Маргарите Станиславовне.

– Где Юля? – рявкнул он, обращаясь к матери жениха.

– А я откуда знаю?

– Ты куда-то с ней шла. Где она?

– Я никуда с ней не ходила!

– Я сам тебя видел! Я не слепой! – От баса Урюпина сотрясались стены. Я про себя хихикнула. Значит, я Стаса ни к кому вести не могу, а Марго Юлю может? – Может, ты теперь в сводни заделалась? Моя жена – святая женщина, а ты…

– Все в погреб! – раздался чей-то крик. – Там бабу связанную нашли!

Я, признаться, не знала, что мне делать. И здесь хотелось послушать сенатора с Маргаритой, и в винный погреб наведаться. Я решила все-таки остаться в номере Кюнце. Тем более я ведь должна попробовать привести к нему других кандидатов на наследство.

И я сделала правильный выбор. Вскоре вернулись двое мужчин и сообщили сенатору, что связанной оказалась как раз его жена. Пока шел скандал, я тихо переводила Кюнце, что говорит (скорее, орет) народ. Но он еще не пришел окончательно в себя после бегства одного из наследников. На его памяти еще никто никогда так от наследства не бегал.

В погреб вслед за сенатором мы отправились вместе со швейцарским адвокатом. Он не забыл запереть номер.

Юлю уже развязали, и она рыдала. При появлении законного супруга перенесла рыдания ему на грудь.

– Я ничего не помню, – говорила она. – Я очнулась здесь от холода.

Кто-то заботливо протянул Юле бутылку виски, и она сделала большой глоток. Для винного погреба она на самом деле была одета слишком легко.

– Что ты помнишь последнее, дорогая?

– Марго сказала, что со мной хотят поговорить…

– В погребе?