Свадьба с препятствиями

Фредерика подождала немного и спросила, будут ли у него какие-нибудь распоряжения. Он взглянул на нее чуть ли не с удивлением и ответил:

— Нет, никаких. Никаких… вот разве что, я надеюсь, вы пообедаете с нами в среду. Я пригласил еще несколько человек, дабы ваша семья могла познакомиться с новыми людьми. Розалин просто создана для светской жизни!

— А Люсиль? — спросила Фредерика уже у дверей.

Лестроуд посмотрел на нее с еще большим удивлением:

— Люсиль моя экономка. Она, разумеется, не входит в число приглашенных. Ее место на кухне — пока я не найду повара и весь необходимый персонал.

— А вам не кажется нечестным взваливать на нее такую тяжелую работу без помощников?

— Но это же не убьет ее, — беззаботно отмахнулся он, пожав плечами. — Работа еще никого не убивала.

Фредерика вышла, внутренне негодуя, потому что в первый раз осознала, какой жестокосердный и твердолобый человек ее хозяин. Злость только усиливалась при мысли о той легкости, с которой он распорядился ее судьбой: видите ли, здоровые дети и занятый муж — доктор или ветеринар! А то, что она и сама давно решила стать женой именно ветеринара, нисколько не умаляло негодования против этого самонадеянного себялюбца. Да как он смел! И при этом еще приписывает Розалин все добродетели идеальной супруги!

У нее не было ни малейшего желания присутствовать среди гостей на званом обеде в роскошной столовой Фартинг-Холла, она поняла также, когда увидела Люсиль, что инструкции, которые та получила от хозяина в связи с предстоящим обедом, совершенно не радуют ее. Она ни словом не обмолвилась о том, что ей придется трудиться за троих; но весь ее вид — поджатые губы и недовольный взгляд — свидетельствовал о внутреннем возмущении.

— Я не хочу встречаться с гостями мистера Лестроуда, как если бы я была им ровней, а не его служащей, — искренне призналась Фредерика, сидя с Люсиль на следующее утро за завтраком в большой светлой кухне, которая была ее самым любимым местом в Фартинг-Холле. — С одной стороны, я не люблю покровительства, а с другой — это неприлично. Как можно удерживаться на должном расстоянии от человека, который платит тебе деньги, если он то нисходит до тебя, как до ровни, то устраивает разнос, как нерадивому работнику?

Люсиль, которая в это время составляла список покупок, подняла глаза от листка бумаги и взглянула на нее через стол. В глубине ее серых ироничных глаз чувствовалась затаенная боль.

— Да и с какой стати удерживать дистанцию между собой и мистером Лестроудом, если он приглашает отобедать вашу матушку и сестру? — ответила она вопросом на вопрос. — К тому же едва успев с ними познакомиться? — добавила она.

Фредерика заерзала на стуле. Все было и без того слишком ясно — Розалин могла похвастать победой! Но об этом говорить с Люсиль не хотелось.

— И зачем я прочитала это объявление о работе? — проговорила она с горечью.

Люсиль чуть улыбнулась.

— Да о чем ты! — нетерпеливо проговорила она. — Ты-то здесь причем! Ради твоей родни хозяин устраивает прием и приглашает заодно тебя. Тебе-то чего расстраиваться?

— А я говорю, лучше бы мне не видеть того объявления, — в сердцах повторила Фредерика, потянувшись за мармеладом. — С леди Аллердейл все было гораздо лучше, поверь мне. Ей до моих родственников и дела не было, — добавила она, словно мысль о преимуществах работодателя, не сующего свой нос в ее семейные дела, впервые пришла ей в голову.

Люсиль вяло улыбнулась.

— Боюсь, леди Аллердейл было мало пользы от твоей сестрички Розалин, — бросила она.

Фредерика не могла придумать, что надеть к обеду, но одно решила твердо. Она ни за что не явится на прием в одном из своих строгих платьев, купленных ею вместо униформы, хотя они были отлично сшиты и неплохо на ней сидели.