Свадьбы и разводы (СИ)

– Интересно, и что же её заставило съехать? – и если бы не лукавая улыбка на лице Яны, я бы поверил в искреннее удивление.

– Вероятно, ты.

– Я?!

– О споре с отцом, который, кстати, не был спором, а лишь договорённостью, Олеся могла узнать только от тебя, – указываю на неё пальцем, но Макарова не смущена, наоборот, довольна итогом своих стараний. К такому выводу я пришёл ещё в момент беседы с Коршуновой, хотя прямого пояснения она меня лишила, сделав упор на будущее наших отношений. – Что ты ещё ей сказала?

– Что она тебе не подходит. Давай будем честными, Макс: не твой типаж.

Сейчас передо мной человек, который на сто процентов уверен в знании необходимого для меня. Даже мать никогда не комментировала моих женщин, предоставляя сделать выбор самому, но в какой-то момент Яна вдруг решила, что именно она последняя инстанция, одобряющая или бракующая мой выбор. Смотрю на неё, представляя рядом с отцом, и становится не по себе. К такому повороту я был не готов и сейчас прилагаю усилия над собой, чтобы мой голос звучал спокойно.

– Зачем ты это сделала? Олеся тебя нервировала?

Жду ответ, пока Макарова, не сводя с меня взгляда, раздумывает.

– Да, я злюсь! – взрывается. – Представь себе, Макс! Ты не замечал меня, делая акцент на работе. Воспринимал как должное. А я тоже хотела быть счастливой. С тобой. Каждый раз, видя, как ты уводишь из бара очередную девочку на одну ночь, мне хотелось крикнуть: «Почему не я? Чем я хуже? Что во мне не так?». Утром ты забывал их имена, стирая из памяти и выбирая следующую. Но Коршунова – нечто другое. Она тебя зацепила, – смотрит исподлобья, улыбаясь, но радость наигранная и неестественная. Уверен, она в шаге от того, чтобы вцепиться мне в глотку. – Вызвала интерес. Настоящий. Мужской. Ты на неё так смотрел… – сглатывает и сжимает кулаки до побелевших костяшек. – На моей памяти ни одна не удостаивалась такого взгляда. Но ты настолько непостоянен, что и это настоящее, живое, – испарилось бы через время, оставив милую Олесю с разбитым сердечком. Так что, пусть скажет мне спасибо – я предусмотрительно избавила её от болезни под названием Максим Ворон.

– Уверен, она тебе благодарна.

– Но переезд её агентства, не моих рук дело. Хотя я бы на её месте поступила также – свалила бы подальше от тебя.

– Я не понимаю в чём проблема? Особенно сейчас, – постукиваю карандашом по столешнице, привлекая внимание Яны. – Насколько я понял, ты нашла утешение рядом с моим отцом, – едва сдерживаюсь, чтобы не скривиться. – Своего Ворона, ты всё же получила. – И этот момент под вопросом, потому что маме, отдыхающей с очередным юным кавалером за границей, я дозвониться не смог.

– Почти, – зло шипит.

– А поподробнее?

– Я…

– Сын, ты уже здесь, – отец прерывает нашу «милую» беседу. – У нас с Яночкой есть к тебе разговор.

В ту же секунду Макарова меняется в лице, подскакивает к отцу и ластится, оставляя поцелуй на его щеке. Закрываю глаза, чтобы избавить себя от неприятного представления. Интересно, что может быть важнее того, что я уже знаю. У меня будет братик?

– Слушаю.

– Если коротко: мы решили продать свои доли и уехать.

– Ещё раз, – до меня не сразу доходит смысл сказанного.

– Мы с Яной, – притягивает Макарову и усаживает к себе на колени, – решили продать свои доли в фирме. Имеется два варианта: либо обе выкупаешь ты и становишься единоличным собственником; либо предложение уходит на сторону.

Лучше бы Яна оповестила о беременности. Люба из новостей была бы позитивнее этой.

– Срок?

– Мы хотим расписаться, как только я получу развод и сразу уехать. Возможно начать новое дело, или же пожить для себя. Срок – неделя.

– Неделя?

Яна осведомлена, что полгода назад я купил просторную квартиру и сменил автомобиль. Кое-что у меня имеется, но где взять оставшуюся сумму?

– Да, и не днём больше. Мы пойдём, а ты подумай над нашим предложением.

Парочка покидает кабинет, оставляя меня наедине с мыслями и розовой стеной. Я ожидал чего угодно, но только не этого. Больше часа смотрю на стену, обдумывая варианты, при которых я могу сохранить дело, в которое вкладывался.

Но тяжёлые мысли сменяются воспоминаниями об Олесе. Бывают моменты, когда мужчина становится слабым и уязвимым. Он в стадии отчаяния и непонимания, что делать дальше. Именно в такой момент хочется к кому-нибудь прижаться и просто обнять, молчаливо впитывая тишину; напитаться, почувствовать себя нужным и идти дальше. Сейчас я бы хотел оказаться рядом с милой Олесей.

Резко вспоминаю, что на нашем этаже находятся офисы Аллы и Марины. Не обращая внимания на Веронику, бегу по этажу, замечая знакомое лицо в одном из помещений.

– Добрый день…

– Если вы хотите спросить, где Олеся, я вам не отвечу, – Марина отшивает сразу, давая понять, что я недостоин её подруги. – Потому что не знаю.

– Сомневаюсь, что своих девочек она не оповестила, – хмыкаю, мгновенно получая гневный взгляд.

– Я действительно не знаю. Она обживается в новом офисе. Договорилась с рекламным агентством, которое оповестит о новом адресе будущих клиентов.

– Понял. Спасибо за ответ.