Свадьбы не будет

И мигом себя окоротил: «Ерунда. Сейчас антибиотики какого-то немыслимого по счету поколения. Оспа перед ними ничто. А блог мой на вершину мирового топа взлетит».

Но если бы на подъезде к Селютину его остановил военный кордон, не расстроился бы. И обходными путями прорываться к деревне не стал.

* * *

Клычко-Желяев отлично знал: операторы редко вникают в суть того, что снимают. У них в голове другое: чтобы картинка красивая, брак не проскочил. А о чем там на площадке говорят, их вообще не волнует. Особенно хороши те, кто в горячих точках побывал. Тем вбили накрепко: пусть убивают, все равно обязан снимать.

Когда набирал команду, на зарплату операторам не скупился, пригласил самых лучших. Поэтому, хотя и произошел сегодня на площадке явный форс-мажор – паника, ведущая бросилась прочь, – съемки продолжались.

Как только он сам взял в руки микрофон, операторы спокойно взяли в кадр и его. Так что материал на спецвыпуск все равно имелся.

Правда, монтировать оказалось некому. Едва съемочная группа осознала, что имеет дело не с постановкой, а с реальной угрозой, коллектив охватила настоящая истерия. К продюсеру беспрерывно ломились, дергали, требовали. Врачей. Немедленной эвакуации. Сказать, что это неправда.

Шеф-редактор – в противовес коллективу – с ним вовсе не разговаривала. Только выплюнула:

– Вы-то знали!..

Он попытался объяснить, что тоже не знал. Что просто быстро сориентировался. Не мог позволить, чтобы подобная бомба ушла в песок и не взорвалась. Потому и перехватил инициативу. Знал, что операторы съемку не остановят. И сам вышел под камеры вместо струсившей ведущей.

Анастасия спорить не стала. Посмотрела на него блестящими воспаленными глазами. Махнула рукой и ушла в свой домик, заперлась. Предоставила ему орать на паникеров и вразумлять тех, кто готов был слушать.

Но таковых оказалось немного. А уж заставить кого-то работать оказалось совсем нереально. Народ пил, плакал, публиковал жалобные, гневные, беспечные посты.

Клычко-Желяев быстро понял, что помощников не найдет. К счастью, когда-то поставил себе цель досконально изучить процесс производства телепередач. Поэтому забрал все исходники сегодняшней программы, уединился перед компьютером и включил монтажную программу Finale Cut.

Закончил к шести утра. Никакими вертолетами, десантами из врачей пока даже не пахло. С улицы доносились пьяные крики.

Он подошел к окну и только сейчас заметил: его машины перед штабной избой нет. Угнали. Дело нехитрое. Ключи он, беспечный творческий человек, на переднем сиденье бросил. Вот растяпа!

Впрочем, джип все равно застрахован и тратить время на следствие продюсер не стал. Вернулся к монитору. Прогнал на быстром просмотре материал. Убедился, что забойность темы перевешивает огрехи не слишком умелого монтажа.

Он прошел в ПТС и отослал спецвыпуск в Москву.

Утреннюю программу с новостями, анекдотами, знаменитостями, происшествиями, погодой и спортом на его канале включал, по данным статистики, каждый восьмой россиянин. Клычко-Желяев не сомневался, что «Свадьбу навылет» сегодня посмотрит больше.

* * *

Глеба было решено поместить в домике Аллы.

«Если только там Анатолий еще не умер», – пробормотала «счастливая» невеста.

Однако Толик был плох, но жив. В отличие от беспрестанно скулящего Глеба, даже пенять не стал, что бросили одного. Лишь попросил виновато:

– Воды совсем нет. Принесете?

– Я тоже заболела. – Алла плюхнулась на кровать.

– А я жрать хочу. – Осветитель вполне себе бодро доковылял до стола, уселся.

Полуянов посмотрел на Надю:

– Справишься?

Та сурово сдвинула брови:

– Разберусь. А ты куда?

– Тоже. Разбираться.

И Дима поспешно вышел. Первым делом хотел проверить, что там у Артура с Кристиной, но увидел: светится окошко в домике аборигена Петра. А сам он во дворе, выгоняет корову.

Вошел сквозь незапертую калитку:

– Привет, Петро.

Местный радостно возопил:

– Полуянов! Ты еще жив?!

Самогоном от местного жителя несло метров на десять. Произнес гордо:

– Я тоже жив. Потому что дезинфекция.

– И мозг в порядке? – строго спросил Дима.

– С бутылки-то одной. Ха! – браво отозвался Петр. – Че надо? Спрашивай.

– Горцы интересуют. Помнишь, ты говорил?

– Ну.

– Пошли. Их палатку покажешь.

– Так это ж… они и грохнуть могут. Как дохтора, – боязливо произнес абориген. – Стремно мне!

– Тогда расскажи хотя бы. Когда ты этих двоих впервые увидел?

– Ну… – задумался Петр. – На второй день. Как вы приехали.

– Где?

– Да с поляны они за деревней наблюдали. В бинокли. Меня увидели – сразу бежать. Я Анастасию немедленно упредил.

– А в следующий раз?

– Через день. Когда по лесу бродил. Они у палатки сидели.

– Там точно была палатка?

– Да не видел я наверняка! Но похоже. А костер точно был.

– А еще видел их?

– Да. В тот день, когда дохтора грохнули.

– Где именно?

– Ну, я Федора проводил и корову на поле погнал. А за околицей гляжу, опять два черных ворона.

– Те же самые?

– Да они все на одно лицо. Но вроде те же.

– Как они выглядели?

– Ой, ну как и положено им! Рожи смуглые, волосья черные. Куртки черные. Один по телефону говорил.

– Расслышал что-нибудь?