Свадьбы не будет. Ну и не надо!

В прикупе оказалось две восьмерки. Тата хмыкнула и объявила «бескозырку» – игру без козыря. Беата завистовала.

– Заходи, мы ляжем, – сказала Оля, повизгивая от восторга. Это была одна из ее любимых фраз.

Они положили на стол карты и легко оставили Татку «без одной».

– Не везет мне в картах – повезет в любви, – промурлыкала Оля. – Девки, вы, наверное, за этим и играете, да? Чтобы в «пулю» проигрывать, а в любви за это везло?

– Никакой связи, – ответила Тата. – В любви мне везло задолго до того, как я научилась играть в преф.

Верно, так оно и было, пока на ее пути не повстречался красавчик Игорь. А когда девчонки только познакомились, маленькая энергичная Тата, вздернув кверху и без того курносый нос, сообщила:

– Если мне мужик понравится, то на следующий день он мой.

– А мне даже если не понравится, то все равно на следующий день он мой, – вздохнула длинноволосая блондинка Ната.

– А я еще не успела понять, нравится или не нравится, – а он уже мой, – повела плечиком кудрявая Беата.

Девушки придирчиво оглядели друг друга, расхохотались – и подружились на всю жизнь. Им было тогда по пятнадцать, но их самонадеянные рассуждения о «мужиках» оказались пророческими.

– А с чем ты это связываешь, если не с картами? – поинтересовалась Оля. – Раз!

Это означало, что она готова вести игру.

– Два, – откликнулась Беата, вступая в торговлю. – Это, Оленька, главный вопрос всех времен и народов. Кому и почему везет в любви.

– Пас, – уступила Тата. – Я бы про любовь вообще не спорила. Здесь никаких правил нет, никакой логики. Как грипп – один заразился, другой нет, хотя оба целовались. Вот почему женщины нравятся мужчинам – это действительно вопрос вопросов. Твои читательницы, Беатка, многое бы отдали за ответ.

– Угу, – сказала Беата. – Главное, они считают, что мы этот ответ знаем. И в каком-нибудь юбилейном номере его опубликуем. Ну что, моя игра?

– А давайте мы поищем ответ, – предложила Оля. Все-таки она была чересчур интеллектуальной. Не зря работала в пресс-центре очень серьезного научного центра по изучению чего-то секретного и атомного. – Мы, три умные красивые женщины, должны обязательно его найти. Погоди-ка, я говорю – три.

– Мизер, – не сдалась Беата. – А зачем искать ответ? В жизни должны оставаться безответные вопросы. Как безответная любовь. Иначе кто будет женские журналы читать?

Она взяла прикуп, девчонки «легли», то есть открыли свои карты, и убедились, что мизер у Беаты «чистый».

– Вот этой слепой курице во всем везет, – заметила Татка. – Спрашивается почему? Потому что красивая?

– Красивых много, – возразила Оля, украдкой поглядывая на себя в настенное зеркало. В атомном пресс-центре она ходила в безусловных королевах, потому что там с красивыми как раз была напряженка. – Но Беатка нравится всем мужикам. Абсолютно. Хотя есть и покрасивее ее.

– Не всем, – сказала Беата. – Есть такие, что меня в упор не замечают.

Она почему-то вспомнила прилизанного Владимира Владимировича.

– Ну, это не мужики, – тут же отреагировала Оля. – А ты действительно всем нравишься, факт. Они летят к тебе, как мухи на мед.

– Как мотыльки на огонь, – поправила Тата. – Потому что это все обман.

– Обман? Кого я обманываю? – удивилась Беата. – Я кому-то что-то обещаю?

– Обещаешь – вот так.

Тата с наигранным любопытством раскрыла глаза, а потом прищурила их и послала в пространство долгий таинственный взгляд сквозь полуприкрытые ресницы. Получилось действительно похоже, и Беата от смеха чуть не зевнула взятку на вистах в жесткой быстрой игре, именуемой «Сталинград».

– Они же не знают, что ты журналист по жизни, – продолжала Тата, лихо справляясь со «Сталинградом», игрой при закрытых картах, – и тебе все вокруг интересно. Им кажется, что ты интересуешься только их драгоценной личностью. А от интереса к себе мужская особь теряет остатки разумения, можно брать ее голыми руками.

– Тоже мне, приворотное зелье – интерес к жизни, – пожала плечами Беата. – Чем я тут отличаюсь? Тебе разве не интересно все вокруг?

– Да нет, – сказала Тата. – Пожалуй, уже не интересно.

– Глупости, – сказала Беата, – вот уж глупости.

Про себя она в очередной раз помянула своего главного редактора незлым тихим словом. И мысленно сделала зарубку на древке топорика войны.

– А мне кажется, мужчины не любят слишком любопытных, – вмешалась Оля. – Ну каково это – жить с бабой, которой все интересно?

– При чем тут жить, – ответила Тата, расписывая висты. – Скажи, Беатриче, много ли их хотело с тобой жить?

– К сожалению, больше, чем нужно, – сказала Беата. – Я пас.

– И я пас, – откликнулась Тата.

– Возьму на раз, – решила Оля. – В твоем «Ажуре» написано, что главное – любить себя. Любить, ценить, уважать. Отличный совет. Беда в том, что если себя любишь по-настоящему, ценишь-уважаешь, то больше никто не нужен. Я не про секс, конечно, этого добра кругом навалом. Я про любовь-морковь. Вот посмотрите на нас, любимых. Кого мы любим – правильно, себя. И что?.. И все. Играем семь треф.

– О-па! – сказала Тата, открывая карты. – Нет повести печальней в целом мире...