Свадьбы не будет. Ну и не надо!

Освежающие маски из подручных средств

Овсяные хлопья можно разводить молоком, оливковым маслом или просто водой – лучше все-таки кипяченой. При желании в полученную кашицу добавляют мед, прополис или несколько капель лимонного сока (для жирной кожи). Маска накладывается не только на лицо, но и на все тело, имеет эффект мягкого скраба и одновременно успокаивает. Кожа после такой овсяной маски становится мягкой и бархатистой.

При сухой коже капусту отваривают в молоке, а перед ответственным выходом перемалывают в кашицу и смешивают с яичным белком. Это другая маска. Просто протирать лицо капустным соком – тоже неплохо.

При жирной усталой коже хорошо помогает мякоть помидора.

Но вообще овощной и фруктовой косметикой злоупотреблять не стоит. Скорее, ее надо рассматривать как экстремальную «скорую помощь». Дело в том, что растения и плоды, помимо витаминов и других полезных веществ, содержат кислоты, которые могут раздражать кожу.

Вообще применять новые средства ухода лучше, когда кожа в спокойном состоянии. При воспалениях, раздражениях, высыпаниях лучше просто оставить лицо в покое – не мазать кремами, не краситься и даже не умываться, промокая дневную грязь мокрой салфеткой. Это похоже на голодание при расстройстве желудка – надо дать организму отдохнуть, и он вылечит себя сам.

А еще она работала, работала как одержимая, как будто впервые за много месяцев дорвалась до компьютера. Она написала две статьи, которые сделали бы честь любому модному журналу, но в них не было ответа на вопрос: как уборщице в доме престарелых найти обеспеченного мужа. Не могла же она посоветовать этим бедным девушкам охмурять пенсионеров и выманивать у них наследство.

Именно в этом обвинили ее родственники Ивана Федоровича Фурсова. Как и следовало ожидать, они подали иск, и адвокат Берестюк сказал, что претензии очень серьезные. В заявлении написано, что Беата систематически спаивала Ивана Федоровича и что в момент подписания завещания он уже был недееспособен. Не может же нормальный человек, находясь одной ногой в могиле, делать предложение смазливой уборщице, которая почти в три раза моложе его!

– Но это же чушь! – воскликнула Беата. – У Ивана Федоровича была абсолютно ясная голова. Вы сами это знаете.

– Я-то знаю, – вздохнул Берестюк, – но доказать это будет сложно. Советую вам найти хорошего адвоката, Беата Мстиславовна. Я не могу представлять в суде ваши интересы.

Беата не приняла его совет всерьез, и, как оказалось, напрасно.

Ее вызвали в прокуратуру и допросили. Следователям уже было известно, что она регулярно покупала Фурсову пиво и возила его в ресторан. Об этом дружно просигнализировали сотрудники и постояльцы пансионата. Ресторан особенно насторожил молодого майора из прокуратуры; он счел очень подозрительным, что скромная уборщица устраивает пациенту дома престарелых такой праздник жизни. Сделано это было явно в корыстных целях.

– В корыстных? Но ведь платил Иван Федорович! – по наитию соврала Беата.

– Вот как? – удивился майор.

– Ну да. Он просто попросил меня отвезти его в ресторан и провести с ним вечер.

– А почему он просил именно вас? – не сдавался майор.

– Мы с ним дружили. И ему некого было больше пригласить, ведь родственники его не навещали.

Майор в сомнении покачал головой.

Может, охмурить майора и выдать за достойную партию? Следователь из прокуратуры должен ассоциироваться у доверчивой публики с «Маршем Турецкого». Никто ведь не увидит его помятую физиономию и не узнает, что он так же похож на красавца Домогарова, как усатый адвокат Берестюк – на статую Фемиды.