Свадьбы не будет, Светлый!

— А вам разве не нужно к гостям?

— Ах бросьте, там только что подали горячее. Томленый в печи барашек с розмарином намного интереснее меня в некоторые моменты.

В очередной раз от невозмутимости Лайтвуда мне захотелось взвыть. 

Сколько можно!

Что я только не делала. 

Я его травила, я насылала на него пауков, ядовитых змей и саранчу. Я приносила в его дом ссоры, расстраивала его мать и подвергала опасности детей. Я проделала в его стене дыру! Я… я открыла разлом под дверями его спальни и заставила темные сущности наводнить особняк.

К слову…

Я замерла и обернулась, чтобы посмотреть в безмятежные синие глаза.

— Скажите, Лайтвуд, — прищурилась я. — Вы же светлый.

Он оглядел свой белый костюм и наклонил голову, отчего светлые блестящие волосы упали на лоб. Убрал их ладонью.

Проклятый! Я-то почему на это засмотрелась?

— Очевидно да. Светлый. 

— В отношениях светлых ведь не должно быть секретов? Тем более, между женихом и невестой?

Я тыкала пальцем в небо — как будто бы я знала, что принято у этих святош.

Вся злость, которая до этого дремала внутри, вдруг запоздало вырвалась на свободу.

Я выхожу замуж! 

За Лайтвуда! 

И ничего, совсем ничего не могу с этим поделать!

Это уже не шутки!

Помолвка — как будто последний рубеж. Да, было весело поддевать Лили и строить козни против Ребекки, пугать Сэмми и учить Бенджамина развлекаться. Но это уже зашло слишком далеко!

До сих пор я думала, что выкручусь. Да быть не может, чтобы Лайтвуд не оставил эту затею.

Да, он светлый.

Но не идиот ведь, чтобы в самом деле на мне жениться!

Возможно, я его недооценила.

— Хотите мне что-то рассказать, Медея? — наклонил голову Лайтвуд.

— Хочу спросить. Зачем вам этот брак. Только честно. Будьте искренни, раз уж вы светлый. 

Он молчал, и я вдруг поняла, что мы стоим совсем близко друг к другу. На оживленной улице. И на нас все смотрят. 

На меня, вернее, потому что я темная и нахожусь на чужой территории.

Хорошо хоть обходят по широкой дуге. 

Все-таки моя репутация меня еще не покинула. 

— Это все? — уронил Лайтвуд.

— Нет. Еще — как вы умудрились справиться с моим подкладом? Это было невозможно! Невозможно, только могущественный темный может закрыть разлом, который я открыла! Как вы это сделали? Вы светлый! Вы просто… не можете взаимодействовать с тьмой!

— Еще что-то?

— Не уходите от ответа! И...

Я замолчала, потому что — Лайтвуд засмеялся.

Возмутительно.

Он сжимал руками переносицу и всхлипывал от смеха.

Подлец.

— Да что вы…

— Простите, Медея. Это было невежливо. 

Нет, ну хватит. Мы выясним все не сходя с этого места. 

Иначе я… не знаю. 

По-моему, я пыталась избавиться от него всеми возможными способами, и у меня закончились варианты.

— Лайтвуд. Давайте напрямую. Император вам что-то пообещал за этот брак? Деньги? Влияние? Артефакты? Что смешного? Какую выгоду вы планируете получить, женившись на мне? Или это месть?

— Я ведь светлый! — оскорбился он.

— Вот именно! Итак?

Лайтвуд прищурился и шагнул ко мне еще немного ближе. Взгляд синих глаз скользнул по моему лицу и остановился на губах.

— Видите ли, Медея, — заговорил Лайтвуд, — магия светлых… отличается от магии темных. Мы питаемся… чувствами. Они делают нас сильнее. Особенно любовь. Темные в нее не верят, но для светлых — она одна из самых очевидных и важных вещей в мире. Она придает сил. Буквально. Темные для этого пользуются артефактами или приносят жертвы. Светлому достаточно любить. Семью, свой дом, соседей или жену. 

— Лайтвуд…

— Светлые женятся по любви, Медея. И только так. Вот главная причина. Я люблю тебя и хочу сделать счастливой. Хочу, чтобы ты была моей женой. Я ответил на твой вопрос?

Выслушав его тираду, я отшатнулась.

Сумасшедший.

Мой жених — сумасшедший Верховный светлых. Все еще хуже, чем я думала. Какая еще любовь?

И что делать?

Раньше, чем я успела отреагировать или сбежать, Лайтвуд шагнул ближе, обхватил ладонью мою шею и поцеловал в губы.

***

День свадьбы приближался с неотвратимостью конца света. 

Вишни уже начинали зацветать. Оставалось всего два дня до даты, назначенной Лайтвудом. 

И я понятия не имела, как ее избежать.  

— Отец. Я тебе последний раз говорю — я не хочу замуж за Райана Лайтвуда! — снова повторила я свою позицию утром следующего после помолвки дня.

— Дочь, — мирно откликнулся отец, не отрываясь от чтения гримуара, — а я тебе последний раз говорю, хотеть ты можешь всего, чего угодно, а замуж изволь выйти за Лайтвуда!

Да что он…

— Какой это будет день, — промурлыкала матушка, глядя в окно. — Мы не собирались на семейные торжества со дня похорон бабушки Инсании. Помнишь, какой чудесный был день? Как пылали пожары, как стенали люди?

— Как будто это было вчера, — откликнулся отец. 

— Отец… — начала я.

— Медея, — захлопнул он гримуар. — Все уже решено, я много раз тебе говорил. 

— Но я…

— Ты будешь такой красивой невестой, — улыбнулась матушка. — Печаль тебе к лицу. — Неожиданно она нахмурилась. — Кажется, почту несут. Пойду проверю.

Поправив декольте, она направилась к выходу из кабинета, и отец привычно уже вздохнул, проводив ее взглядом.

— Отец…

— Медея! — отреагировал он, снова утыкаясь в гримуар.