Свадьбы не будет, светлый!

Отец крякнул, матушка не изменилась в лице, только на всякий случай вытащила из рукава черный кружевной платок: никогда не знаешь, в какой момент придется изображать сердечный приступ, недомогание или горе – по обстоятельствам.

В АТаС Сэмюэль, сын Лайтвуда, учился одновременно со мной, только на курс младше. Тихий, светловолосый, невысокий, праведный до зубового скрежета – даже шутить над ним было скучно.

Я почти его не запомнила, но теперь горела желанием познакомиться поближе.

Чтобы он сбежал подальше.

В целом моя недоработка, конечно. Если после знакомства светлый все еще способен думать обо мне в контексте замужества… то это определенно моя зона роста. Светлые должны думать обо мне с ужасом. И никак иначе.

– Отец сообщил вам о помолвке сегодня? – поднял брови Лайтвуд, и серьезное лицо вдруг стало веселым и удивленным. – Я просил разрешения на объединение наших родов у императора еще месяц назад.

Я стрельнула глазами в батюшку.

– Совсем из головы вылетело, – невозмутимо ответил он. – Только сегодня вспомнил, что же я такое забыл рассказать дочке месяц назад за ужином. Оказывается – про свадьбу с сыном Его Светлейшества. Бывает.

От возмущения я задохнулась. Какое гнусное предательство!

Как это… филигранно, как тонко, как хитро и низко: молчать о помолвке до последнего, лишая меня возможности сбежать или хоть как-то подготовиться к встрече с женихом. Меня предали мои же родители!

Есть чему поучиться, готовясь к тому времени, когда я сама стану матерью.

– Так… где ваш сын? – перевел тему отец.

Вот именно!

Нужно разделаться с ним поскорее.

– Видите ли, в канцелярии императора произошла ошибка, – Лайтвуд нахмурился, и мне на мгновение почудилась тщательно скрываемая насмешка. – Секретарь императора перепутал кое-что, потому вы получили от его величества неверную информацию. Видите ли, это я сватался к мисс Медее, а не мой сын. Прошу вас не переживать по этому поводу, все формальности уже улажены.

Он достал из внутреннего кармана пиджака сложенную вчетверо бумагу и протянул ее отцу.

Я подошла ближе, уставилась на ровные каллиграфические строки, бегущие по желтоватому плотному листу.

Проклятый!

Не может быть!

Разрешение.

За подписью самого императора.

На брак Медеи Даркмор и Его Светлейшества лорда Райана Лайтвуда.

Печать, налитая магией.

Это не шутка.

Проклятый побери тут все!

Его Светлейшество, самый сильный светлый маг! Ректор АТаС!

Из-за которого я так и не смогла вылететь из академии, как положено дочери Даркморов! Не работали ни проклятья, ни порча, ни банальные кнопки, подложенные на стул.

У Лайтвуда как будто был нюх на такие вещи, так что он ни разу не попался в мою ловушку.

И это – мой будущий супруг.

Терпеть не могу его со времен учебы. Да, не в последнюю очередь потому, что победа осталась за ним: я так и не довела его до белого каления, он не исключил меня, как я ни старалась.

Выходит… у нас второй раунд? Только сейчас мне нужно допечь этот праведный кремень так сильно, чтобы он раздумал брать меня в жены?

Задачка со звездочкой, однако. Императорская печать – это не шутки. Мне придется по-настоящему постараться, чтобы Лайтвуд начал бегать от меня как от чумы и уговорил самого императора изменить решение.

Но зачем Лайтвуду вообще жениться на мне? И что еще за «перепутал»?

– Перепутал? – с подозрением спросила я, бросив взгляд на Лайтвуда.

Глава 3

Отец тоже выглядел удивленным – похоже, к такому жизнь его не готовила.

Матушка поднесла платок к глазам и приняла исходное положение на любой непредвиденный случай.

Лорд Лайтвуд – довольно крупная рыба, за которой охотились родители всех светлых девиц на выданье от восьми до восьмидесяти.

Он жениться во второй раз не спешил, к неудовольствию тех самых родителей и особенно матушек: такой кандидат в зятья простаивает! Вдовец! Холостяк! Деньги, положение – все при нем. Надо брать и женить, без всяких возражений!

Лайтвуд с непоколебимым спокойствием светлого выдерживал все осады.

И сейчас – сватается ко мне почему-то. Я, конечно, немногое знала о светлых, но могла предположить, что пауки, которых я заставила наводнить кабинет Лайтвуда в одну майскую ночь, – не то, из-за чего можно воспылать матримониальными планами.

Будь на месте Лайтвуда темный, я бы подумала, что это изощренная месть. И даже обрадовалась бы: ничто не скрепляет семейные узы лучше взаимной неприязни, с годами перерастающей в застарелую ненависть.

Но к чему жениться на мне понадобилось светлому?

И как, Проклятый побери, в канцелярии императора могли перепутать отца и сына, когда речь шла о первом в истории браке светлого с темной?!

Это же не перепись населения после мора, когда не так уж важно, кто умер, а кто выжил, по головам бы всех пересчитать.

Я нахмурилась.

Если бы на месте Лайтвуда был темный, я была бы сражена таким коварством и даже восхищена тем, что он обманул не только меня, но и моего отца.

Хитрый план: заставить меня расслабиться, думая, что имею дело со слабым противником, а затем – ударить в тот момент, когда я меньше всего этого ожидаю.

Лайтвуд ведь… не мог это подстроить?

Он же светлый.

Они такими вещам не занимаются.