Свадебное платье мисс Холмс

Я была согласна с сестрой. Было страшно. Было очень страшно. Никогда еще не лежало на нас такой ответственности – в нашей компании трудилось немало людей. Они поверили нам, в наше дело, в наш успех. Что касается коллектива, то я была далека от Лидиного благодушия – я не считала нашу фирму одной семьей. Я четко усвоила, что на работе есть только начальники и подчиненные. И самой большой ошибкой является эта рабочая псевдодемократия.

– Лида, перестань болтать с портнихами! Перестань им рассказывать байки о своей жизни. Дистанция – очень нужная вещь, особенно когда тебе потребуется заставлять людей делать то, что им не захочется делать. И особенно, когда настанут тяжелые времена.

– Настя, я же совсем чуть-чуть. С утра, чтобы настроение поднять.

– Глупости! Настроение поднимают не заигрыванием, а хорошей оплатой отлично сделанной работы.

Лида была вынуждена согласиться через два месяца, когда деньги персоналу были выплачены чуть позже оговоренного срока и в урезанном виде. Я ввела режим строгой экономии – мы «проедали» больше, чем зарабатывали, реклама пока работала слабо, в довершение ко всему в одной из газет по нашей компании издевательски «проехались». Автор в весьма резких выражениях насмехался над нашей самонадеянностью. Его, видите ли, веселили наши амбиции – назвать компанию «Альто мода», не создав ни одной коллекции, по его мнению, было возмутительно глупо и самонадеянно. Я отнеслась к статье прохладно – меня куда как больше волновали деньги, которые надо заработать. Лида же повесила нос.

– Перестань! – не выдержала я. – Мы сделали все правильно. Пусть сразу понимают, какова наша заявка. Не ателье, не мастерская, а компания «Альто мода». У тебя эскизов на два показа хватит! И вообще ты меня удивляешь – переживать из-за глупостей! Ты лучше подумай, с чего мы начнем?

Мы никак не могли прийти к единому мнению и пытались выбрать направление.

– Я думаю, – говорила Лида, но от меня не могло укрыться, что она пала духом.

– Значит, так. Думать над этим – это не работа. Займись делом – сообщи сотрудникам о том, что зарплата будет меньше и позже.

– Как?! – Лида аж подскочила в своем кресле.

– Так. Экономическая необходимость. И она не обсуждается. Мы только начинаем работать, жировать нам не с чего.

У меня, как у «коммерческого директора» нашей компании, были очень веские причины для такого шага. И был явный, лежащий на поверхности, повод. Производство, которое должно было сдать в срок небольшой заказ салфеток, задержало сдачу на два дня.

– Настя! Всего два дня! Девчонки же работали! – Лида волновалась у меня в кабинете.

– Целых два дня, Лида! Целых два дня! При полном отсутствии другой работы! Все должны четко понимать, что это непозволительно. И потом, у нас режим экономии. А им на будущее – урок.

– Настя, они же могут уйти!

– Возьмем других.

– Мы все уже познакомились, привыкли друг к другу…

– В следующий раз не будешь знакомиться. И привыкать – это тоже лишнее. Здесь – работают. И только иногда отдыхают: когда для этого есть время и деньги. Всякие там тим-билдинги – это не для нас. Я просто требую жесточайшего подчинения, дисциплины и закрытости руководства. – Тут я со значением посмотрела на Лиду.

– Это ты о чем?

– Сама знаешь о чем! Не надо рассказывать о своей семье посторонним. Это обернется против тебя. Ты поняла меня? Субординация, подчинение, дистанция. Лида! Это сейчас у нас нет завистников, а есть просто люди, которые над нами посмеиваются. Когда же завистники появятся – нашими тайнами будут торговать, как пирожками.

– А они появятся?

– Кто? – не поняла я, уйдя в своих мыслях дальше.

– Завистники? – Лицо Лиды выражало такую детскую надежду, что я на миг пожалела, что была с ней резка.

– Конечно. Иначе бы я тебе не разрешила затеять это все.

– Тогда ладно. Я буду слушаться тебя во всем. Ты всегда оказываешься права.

Мне показалась, что плита ответственности, которая лежала на моих плечах, основательно потяжелела. «Ну, теперь я еще и за свои же гарантии отвечаю!» – подумала я и пошла в производство объявлять о задержке заработной платы.

Коллектив скорчил гримасу, но не разбежался. К счастью, в это время подоспел небольшой заказ от знакомых, которые открывали гостиницу. Потом по дороге на работу Димка заехал в банк и, обаятельно улыбаясь, – а это у него получалось отлично – договорился о заказе на производство форменной одежды для сотрудников. С миру по нитке мы собирали деньги на жизнь, но страх меня не покидал. Честно говоря, мне не было так страшно даже тогда, когда мы в сердцах, обиженные на родной дом, покидали город и ехали в Москву с маленькой швейной машинкой. Наверное, тогда я еще не знала, что такое стабильность, что такое риск, не знала, как страшно, когда есть что терять. Сейчас я понимала, что самым большим врагом является сытость и покой. А еще стабильность, которая слегка развращает, лишает азарта и подпитывает вполне естественный человеческий страх перед неизведанным. Другими словами, терять страшно тогда, когда есть что терять.