Свадебные армяне

Дядя Кероп молча вытащил из внутреннего кармана выпуск «Форбса» и протянул его первому попавшемуся. Тот открыл журнал и тут же воскликнул:

– Точно Сусло! На седьмой строчке среди самых богатых людей мира!

Люди начали передавать журнал из рук в руки. Бабушка Мако отслеживала каждого, кто читал журнал. В итоге, это привело к закономерному вопросу:

– Вы его называли этим грязным именем?

Никто не сказал и слова, но почти все кивнули.

– Значит, мой внук, которого знает и уважает весь мир, здесь оказался преступником? – заметив виноватые взгляды, бабушка Мако махнула рукой и снова закурила. Выпустив струи дыма, она добродушно произнесла: – Ладно. Мы с вами родственники. Поэтому забудем всё плохое и постараемся помочь нашим детям. И помните, – предупредила она, – не говорите ни слова Алексии. Эта девушка любит своего мужа. Мы все это видим, – все вокруг закивали, – но примирить их будет очень тяжело. Почему тяжело? Кольцо. Его заказала моя невестка. Она его заказала для будущей жены моего Мерона. Наш долг… – она не договорила, потому что в это миг раздался тихий голос:

– Её звали Анжелика? Он яхту назвал именем своей матери?

Все взгляды обратились в сторону одиноко стоявшей Алексии. Она смотрела прямо на бабушку Мако. Та некоторое время отвечала растерянным взглядом, а потом медленно кивнула.

– «Анжелика»…он всё время показывал, что любит меня, а я ничего не поняла…

Глава 19

Ближе к вечеру, дом совершенно опустел. Гнетущая обстановка, царившая после свадьбы, не позволяла гостям оставаться. Удручённые и опечаленные, они уехали обратно. Перед отъездом, каждый подходил к тёте Марго или её мужу и незаметно для других просил позвонить, в случае если положение изменится. В итоге остались только бабушка Мако, которая не желала оставлять Алексию в таком тяжёлом положение, и дядя Кероп, которому она поручила выяснить все обстоятельства, связанные со свадьбой. В данный момент, его не было дома. Они, вместе с дядей Константином, который всё ещё не мог прийти в себя после пережитого ужаса, ушли по этим самым делам. Бабушка Мако с тётей Марго уютно устроились на кухне и за чашкой чая пытались найти выход, который бы устроил обоих супругов.

Что касается Алексии…она сразу забралась на мансарду и больше оттуда не выходила. В мансарде имелся небольшой диванчиком. Свернувшись на нём, она предавалась тяжёлым мыслям. Она больше не плакала, но…то и дело из груди вырывался судорожный вздох или всхлип. Когда это происходило, губы раскрывались и издавали горестный шёпот:

– Сказка закончилась…

Ещё утром она была так счастлива, как никогда в жизни. Ей хотелось кричать, смеяться, жить…ничего не осталось. Она своими руками всё разрушила. Он всё время был рядом с ней, помогал, поддерживал, понимал так, как никто и никогда не понимал. И не поймёт. Каждый его поступок, каждое слово, всё…были для неё одной. «А яхта…, а этот чудесный зал….он показывал свою любовь, раз за разом, но я не поняла, я ничего не поняла. Он подарил мне самое дорогое, память своей матери, а я бросила её…ему в лицо». Эта мысль вызвала одинокую слезинку. Она скатилась к губам и там застыла.

Бабушка Мако с трудом поднялась по крутой лестнице. Дверь тоже удалось открыть не без усилий. Она вошла на мансарду. Алексия лежала, свернувшись калачиком на маленьком диване. Лежала и не шевелилась.

– Девочка моя, – прошептала бабушка Мако. Она села рядом с ней и ласково погладила по голове, – хватит горевать. Нужно взять себя в руки. Поговори с ним.

Алексия затрясла головой и повернулась к ней спиной.

– Стыдно?

Алексия кивнула головой.

– Думаешь, ничего поправить нельзя?

Алексия снова кивнула.

– Хорошо. Тогда забудь о своём муже!

– Бабушка, – Алексия резко обернулась к ней и устремила на неё взгляд, полный отчаяния и боли.

– Если «бабушка», тогда спускайся вниз и вместе подумаем как исправить положение.

– Вы не должны мне помогать, – выдавила из себя Алексия, – я не…

– Должны, – перебила её бабушка Мако, – наши обычаи велят более собственного ребёнка каждой свекрови любить и защищать невестку, а тёще – зятя. Тот, кто этого не понимает, никогда не сможет установить мира в своей семье.

Она поднялась, но тут же раздался тихий голос:

– Бабушка…

Алексия поднялась и уткнувшись ей в грудь, несколько раз всхлипнула. Бабушка Мако стала поглаживать её по голове и мягко произнесла:

– На свете есть смерть. И это единственное, чего мы не можем исправить.