Свадебный огонь

— Подумай о Бенджамине. Пока ты здесь, в Дьявольском Лесу, люди не забудут, что он был рожден вне брака. А вот после твоего отъезда — другое дело. — Ее улыбка излучала неподдельное участие. — А я смогу позаботиться об обоих детях. Ты хорошо знаешь, что у меня это получится. А после нашей с Алексом смерти Бенджамин и Джастин унаследуют Дьявольский Лес. Ты ведь, Кассандра, ненавидишь это место. Я это сразу почувствовала. Мне кажется, тебе будет намного лучше в Массачусетсе, среди своих родственников. Если ты подумаешь, то придешь к выводу, что я права. Прошу тебя, Кассандра. Ты должна сделать этот выбор. Ради благополучия всех нас.

Кассандра тупо смотрела на Элоизу, не зная, что нужно сказать в ответ в таком случае.

* * *

Причалившая к пристани Хартов «Мэри Элайн» принесла с собой известие о крупном столкновении между войсками Тейлора и Аристы. Кассандра вздохнула с облегчением: никаких плохих вестей об Алексе не было.

Зато неожиданно поступило известие от Хокинса. Приехавший от него человек передал, что капитан Ральф Хокинс сообщает миссис Кассандре, что пока располагает только слухами, которые распространяют команчи. Ничего более конкретного он передать не может, о чем очень сожалеет.

Смысл послания был ясен: никто не знал точно, где находится ее дочь. Огорчению Кассандры не было предела.

Что делать дальше? Надо было что-то срочно предпринимать. Обдумав все, Кассандра пришла к мысли, что нужно постараться во что бы то ни стало вернуть Алекса с этой войны. И еще она поняла, что теперь ее уже больше ничто здесь не держит.

Кассандра поспешила на конюшню, чтобы найти Рубена. Элоиза потребовала от нее отъезда? Что же, она выполнит это требование, но заберет с собой всех, кто ей дорог, всех шестерых, если большие дети согласятся.

— Если, конечно, хотите, можете остаться, — обратилась она к Мелли, Эстер, Рандаллу и Рубену.

— А как нам удастся бежать отсюда? — спросил Рубен.

— Нужно пробраться на «Мэри Элайн» до того, как пароход завтра утром отправится вниз по реке, — объяснила Кассандра.

— А у вас есть деньги, миссис Кэсси? — спросила Мелли. — Наверное, плавание на большом пароходе стоит недешево?

— Наличные деньги, конечно, проблема, но я могу воспользоваться кредитом плантации. А когда мы доберемся до Веласко, там у меня уже будут свои деньги.

— Миссис Элоиза не позволит нам уехать, — сказал Рандалл.

— Мы должны собрать вещи и уйти только после того, как она ляжет спать.

У Кассандры было немного снотворного, из того, что ей прописал доктор, поэтому была надежда, что Элоиза будет спать крепко.

— Я согласна, — объявила Эстер. Лицо ее сияло от радости. — И я хочу увидеть город Массачусетс. Какой он, миссис Кэсси?

— Там нежарко, — объяснила Кассандра.

* * *

«Мой дорогой муж!

После твоего отъезда Элоиза снова и снова стала настаивать на том, что дети будут объектом пересуд до тех пор, пока я не покину Дьявольский Лес. В каком-то отношении я согласна с ней. Детям будет здесь очень плохо, пока Бенджамина считают внебрачным ребенком, а Джастина — полукровкой. И все же она напрасно думает, что меня можно разлучить с моими детьми.

Поскольку твой долг диктует тебе оставить нас в эти трудные времена, я решила, что лучше всего детям и мне покинуть Дьявольский Лес. Я собираюсь спуститься на пароходе до Веласко, а оттуда к Гальвестону, где буду ждать возможности добраться до Массачусетса. Я очень надеюсь, что когда-нибудь, в будущем, когда твой долг позволит тебе, наконец, вспомнить о судьбе своей семьи, мы сможем увидеться снова.

Остаюсь твоя любящая жена

Кассандра Уитни Харт».

Алекс был упрям, как все мужчины, но если до него не дойдет смысл ее слов, тогда он просто глуп. Кассандра сделала две копии. Одну из них она оставила Гамалее для передачи Алексу лично, если он вернется в Дьявольский Лес. Другую решила направить ему в армию генерала Тейлора каким-нибудь способом, когда они будут уже на пароходе. В любом случае одно из писем должно до него добраться.

* * *

Кассандра облегченно вздохнула только после того, как пароход отчалил от пристани. С враждебной атмосферой Дьявольского Леса было покончено, и одно это вызывало у нее ощущение счастья. Она с трудом верила в то, что все получилось так гладко.