Свадебный переполох

Джорджия нерешительно замерла у выхода занавешенной раздевалки танцевальной студии. Пожалуй, стоило быть осмотрительнее.

Представить последствия.

– Иди, не бойся… – Джорджия услышала ободряющий голос за спиной. Эмма. Приветливая, из тех, кто берет всех под покровительство. Считает, что танец живота изменил ее жизнь, хотя сама занимается меньше месяца.

Джорджия сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. Пожалуй, танец живота – не лучший способ избежать телесного контакта с Зандером, всех этих соприкосновений разгоряченных тел. В сальсе хотя бы партнер танцует с тобой. А тут Зандер будет любоваться из своего угла, как она извивается, качает бедрами и скачет перед ним полуголая.

Пусть даже в таком симпатичном наряде.

Появление новой ученицы привело всех в восторг. Ученицы, явившейся посреди семестра в спортивном костюме. Урок тут же отменился, и все женщины принялись рыться в сундуке с одеждой, пока не собрали для нее полноценный костюм, попутно рассказывая Джорджии про название, назначение и историю каждого предмета. Наконец вручили ей все вещи и впихнули в раздевалку.

Зандер попросил одну из женщин подержать диктофон, чтобы записать звуки веселой суеты, а сам прохлаждался в зале, попутно оформляя разрешение на официальную запись.

Джорджия посмотрела на себя в зеркало. Широкая длинная, расшитая бисером юбка с заниженной талией, минималистичный лиф в тон, поддерживавший маленькую грудь, смотрелись вполне скромно – топики, которые она летом носила дома, и те были откровеннее. До неприкрытого пупка спускалась россыпь монеток. У Джорджии никогда не было причин жаловаться на свою худобу – наоборот, более полные подружки завидовали ей, – но, стоя здесь, среди великолепно одетых женщин с соблазнительными формами и пышными бюстами, Джорджия невольно начала мечтать об округлостях.

А Зандер сейчас увидит ее «во всей красе».

Эмма приколола ей вуаль за ухо и чуть подтолкнула Джорджию.

– Выходи, девочка. Раньше начнешь – раньше закончишь.

И все поспешили в зал, позвякивая колокольчиками на ножных браслетах, а Джорджия поплелась следом за этой яркой звонкой процессией.

Зандер устремил на нее взгляд, едва она вошла. Как только разглядел среди переодетых в разноцветные восточные наряды женщин – загадка. А может, просто высматривал единственную мальчишескую фигуру в зале.

У Джорджии сразу внутри все сжалось. Одна из самых нелепых ситуаций, в какие она попадала…

Женщина, которой Зандер доверил диктофон, вернула его с кокетливой улыбкой, и Зандер улыбнулся в ответ. Казалось, все женщины в зале его завораживали, а те, как гостеприимные хозяйки, тоже были рады гостю. Вместо того чтобы засмущаться при появлении в их женском раю незнакомого мужчины, все эти полураздетые домохозяйки, учительницы и банковские служащие мигом вошли в роль соблазнительниц.

Они были ненавязчивы – понимали, что Зандер растерян, однако действовали с упорством. Все их чары были направлены на него.

У Зандера не сходила с лица улыбка. И на Джорджию он даже не глядел. Впрочем, это и к лучшему – от смущения она покраснела как рак и двигалась очень неловко. Но у Джорджии была причина выбрать эти занятия, даже две причины: она не хотела возвращаться к страстным объятиям сальсы и стремилась доказать, что и она может быть соблазнительной.

Джорджия вскинула подбородок и подумала: наверняка все эти женщины, когда пришли в первый раз в спортивных костюмах, не сразу освоили ритмичные движения бедрами, которые теперь отрабатывали на благодарном зрителе. Наверняка все они чувствовали то же, что и она, – всем казалось, что им здесь не место.

Но чувствовал ли кто-нибудь из них себя невидимкой? Несмотря на сексуальный костюм.

Или зря она решила, что струящаяся цветастая ткань и сверкающие стразы – это красиво? Может, то, что ей казалось яркими, насыщенными цветами, для него – безвкусные, аляповатые тряпки.

Джорджия повернулась, чтобы идти в раздевалку.

– Еще рано, – окликнула инструктор и, оставив Зандера в одиночестве отбиваться от волн эстрогена, отвела Джорджию в сторону к большим зеркалам вдоль стен.

Джорджия заставила себя сосредоточиться на словах инструктора, одним глазом следя за движениями профессионала, другим – поглядывая в зеркало. Она осваивала основы, прислушивалась к критике и пыталась повторить позы и движения более опытных танцовщиц. И все это время старалась не смотреть на мужчину в углу.

Смысл танца живота не в соблазнении, объясняла инструктор, когда Джорджия начала слишком активно покачивать бедрами. Танец живота – это сила. Но Джорджия все-таки чувствовала себя очень сексуальной. А раньше с ней такого не случалось.

Бывало, Джорджия себе нравилась. Но сексуальной себя не считала. На ее взгляд, ей не хватало чувственности.

Движения ее становились все более естественными и плавными, а скользившая по обнаженной коже легкая ткань поддразнивала и будила чувственность. Джорджия была в полном восторге.

От сосредоточенности, необходимости держать руки поднятыми и неожиданно больших усилий, необходимых, чтобы вертеть всем, что вертится, Джорджия быстро запыхалась и раскраснелась. Теперь, когда от Зандера ее отделяли ряды танцующих, сконцентрироваться стало легче, смущение ушло и сменилось старательностью и желанием преуспеть. Джорджия быстро поняла, что все женщины здесь вместе с красивыми нарядами как будто надели маски. Может, от природы Джорджия и не соблазнительница, но сейчас она научилась изображать секс-бомбу. Под вуалью можно быть кем угодно. Стать более сексуальной, опытной, сильной, привлекательной, веселой – в общем, приобрести те качества, которых ей не хватало, по мнению Зандера, Келли, Дэна, мамы…

Джорджия изгибалась, кружилась и изображала волнообразные движения под звуки музыки, не сводя взгляда с зеркала. Она стала двигаться более смело. Джорджия продолжала кружиться и даже почти не заметила, как Зандер бродил по комнате, записывал музыку и восклицания женщин, которые танцевали вокруг него – для него.

На Джорджию Зандер внимания не обращал.

Разгневанная, Джорджия задвигалась энергичнее, с большим вызовом.

Ах вот как, Зандер? Значит, и этого тебе мало?..

Джорджия отвернулась к зеркалу. Она устала пытаться быть той, кем ее хотели видеть, устала прислушиваться к чужим мнениям, когда принимала решения. Теперь она будет свободной, сексуальной и красивой – почему бы и нет? Здесь, в этом месте и в этих нарядах, это возможно. И плевать на Зандера.

Джорджия медленно подняла над головой руки, сосредоточилась на текучих движениях, плавных изгибах, звоне десятков одолженных браслетов, крутившихся на ее вращающихся запястьях. Джорджия раскачивалась и кружилась. Закинув голову и закрыв глаза, Джорджия отдалась музыке и движению. И начала танцевать просто для своего удовольствия.

А потом Джорджия снова опустила взгляд на зеркало, увидела свое раскрасневшееся лицо и сияющие глаза.

И лицо Зандера.

Все остальные продолжали танцевать, инструктор тактично растворилась в толпе, и зазор загородила какая-то женщина. И все равно Джорджия не могла не чувствовать на себе взгляд Зандера.

Каждая частичка прежней Джорджии приказывала ей остановиться. Замереть. Сейчас же. Но тело ее продолжало двигаться. Медленно и завлекающе.

Еще два часа назад она смущалась от случайного прикосновения к нему, но, спрятавшись за вуалью, можно все. Быть кем угодно. Джорджия могла смотреть на Зандера, как хотела всегда.

Она продолжала танцевать. А Зандер опустил руку с диктофоном, совсем о нем позабыв.

Вскоре музыка затихла, женщины начали переговариваться. Постепенно все возвращались из мира грез в будни.

Джорджия опустила руки, обернулась.

Зандер продолжал наблюдать за ней, хотя взгляд у него был такой же напряженный, как и у нее.

– Мне понравилось, – выдохнула Джорджия, тяжело дыша от усталости.

– Отличное занятие. – Рассеянно проговорил Зандер, глядя, как вздымается и опускается ее крошечный, расшитый бисером лиф.

– Сейчас переоденусь. Подождите секунду.

Джорджия знала, что сейчас будет. Зандер любил брать у нее интервью сразу после первого занятия, спрашивал о впечатлениях. Но для этого Джорджия была слишком уставшей и неодетой. Она последовала в раздевалку за двумя другими женщинами. Они оживленно переговаривались, снимая волшебные наряды и переодеваясь в повседневную одежду. Всего час назад Джорджия ужасно смущалась, раздеваясь до нижнего белья на глазах у незнакомых людей. А теперь все они будто стали сестрами. Сроднились. Что-то изменилось внутри Джорджии, и изменилось необратимо.

Три другие женщины побывали всего на паре занятий и с любопытством спрашивали, понравилось ли ей, придет ли она еще. Джорджия знала: конечно, придет, тут и думать не о чем.

– И его приводи почаще! – добавила Эмма. – Сразу создается такая атмосфера!

Все рассмеялись.

– Ты уж извини, что мы перед твоим так выплясывали, – сказала другая. – Просто у нас тут в первый раз мужчина.

– Он не мой, – поспешно возразила Джорджия.

Женщины развеселились еще больше.

– Девочка моя, – прошептала Эмма, – если нет, то скоро будет. Видели мы, как он на тебя глядел, когда ты танцевала. Чуть не закипел, как чайник. Жалко будет, если такая страсть почем зря пропадет.

Джорджия замерла, сунув одну ногу в штанину спортивных брюк, и уставилась на женщин. Те снова расхохотались. Джорджия понимала их настроение. Она бы тоже посмеялась вместе с ними, но предположение Эммы заставило ее впасть в ступор.

Джорджия пригладила волосы, аккуратно сложила танцевальный костюм, положила его на скамью и застыла в нерешительности, желая отсрочить неизбежное. Джорджия не знала, как будет смотреть Зандеру в глаза, если женщины все еще будут поблизости.

Однако задерживать его дольше становилось неприлично. Зандеру нужно взять у нее интервью. Джорджия завернула внутрь резинку спортивных брюк, чтобы быть больше похожей на красавиц, которых встречала в спортзале – и на саму себя в юбке на бедрах, ласкающей ноги. Просто и небрежно. Набрала в грудь воздуха и вышла в зал. Там было всего несколько человек. Среди них – ни одного мужчины.