Свалка времени. Часть 2. Бродяга

Только теперь Максим заметил на тумбочке корзинку с бутылкой вина со льдом, фрукты и бокалы. Наверное, Лиля принесла все это с собой.

Она раскрутила проволоку и хотела встряхнуть бутылку, но Максим отобрал ее и открыл аккуратно, без хлопка.

- Я боюсь шампанского, - сказал он. – Всю жизнь стреляю из всего, что бабахает, а как пробка вылетает – так в холодный пот. Не знаю, почему.

Лиля сама аккуратно разлила шампанское в бокалы. Максим сначала пригубил вино, а потом залпом выпил все. Пузырьки ударили в нос, хмель затуманил голову. Лиля показалась самой прекрасной, самой желанной девушкой на свете. Светлый образ жены отступил на второй план. Сердце и душу захватила страсть – всепоглощающая, животная похоть. Может быть, в шампанское что-то подмешали?

- Довольна? – спросил Максим.

Лиля прижалась к нему бедром и сунула его руку себе под халат – к упругой и одновременно мягкой груди. Ее тело пылало жаром, на шее проступили красные пятна, как от горчичников.

- Ты мне нравишься. Честно. Из всех моих клиентов – ты один. Давай я на тебя сяду и сделаю все сама? Ты будешь как бы ни при чем.

Максим точно знал, что она не врет – иначе отвернулся бы к стене и погасил в себе разгорающийся факел. Сейчас же, едва сдерживая желание, он прорычал:

- Нет! Нет! – и сам бросился на Лилю как тигр на загнанную лань.

Он прижал девушку к постели, стал мять сквозь халат ее роскошные ягодицы. Лиля распахнула халатик, обняла Максима, закинула ему ноги на талию и прильнула к нему изо всех сил. «Живи, как в последний день!» И время остановилось…

Глава 29. Антиутопия

Максим проснулся поздно – его часы показывали десять утра. Слегка растрепанная Лиля спала у него на плече. На ее бедрах виднелись следы ночной страсти. Еще полчаса он не решался будить юную деву, потом все же коснулся белого круглого плеча. Лиля потянулась и прижалась к Максиму грудью:

- Вот это да! Какой любовник! Давай еще? Время есть! Замуж бы за тебя, да рожать детишек…

Снова Максим вспомнил слова Георгия Олеговича. И не отказался – конечно, не делать детей, а просто развлечься с красивой девушкой. Хоть будет за что перед женой ответ держать.

Потом, в ванной, он занялся любовью с Лилей еще раз. И только когда они закончили и, немного усталые и довольные, вновь облачились в халаты, жизнь помчалась вперед в своем обычном безумном темпе.

- Я пойду, приведу себя в порядок, - сказала Лиля, глянув на экран телефона. – А ты пока одевайся. Переговоры в два часа.

- Ты будешь мне давать инструкции?

- И обеспечивать их выполнение. Такое мое задание. Основное.

- Ладно. Я и сам лицо подневольное. Шаг вправо, шаг влево, попытка к бегству…

Лиля рассмеялась и скрылась в ванной.

Максим вышел из ванной, заглянул в гардероб и обалдел. Вместо его одежды на вешалке красовался строгий деловой костюм – черный пиджак, черные брюки, белая рубашка и галстук. Все предметы были подогнаны точно по размеру. Максим быстро оделся и, пока Лиля возилась с макияжем, достал из сейфа дерринджер… и восхитился предусмотрительностью портного. В пиджаке нашелся внутренний карман для оружия. Значит, мастер заметил ствол. А может быть, ему шепнул о нем на ушко Георгий Олегович.

Лиля появилась неожиданно, словно возникла из ослепительно-белой дымки. Теперь и она была одета по-деловому: синяя закрытая блузка, длинная юбка, туфли на каблуках. Волосы она стянула в хвост. На лице – неброский макияж.

- Тебе идет этот стиль, - сказал Максим. – Типичная бизнес-леди.

- А ты неотразим, - Лиля вернула комплимент. – До переговоров полчаса.

- А мои вещи? Куртка там, брюки.

- В прачечной. Вечером заберешь.

Такси ждало у входа. Лилия назвала адрес, и машина помчалась куда-то на окраину города. После представительского «Мерседеса» отделка «БМВ» среднего класса показалась убогой. Максим горько усмехнулся: вот и он, совсем немного хлебнувбогатого комфорта, превращается в сноба. Он представил себя в холодной и жесткой рубке бронированного «Комсомольца» и морок золотого тельца отступил. В самом деле: все познается в сравнении.

Автомобиль остановился у невзрачного двухэтажного коттеджа, обнесенного высоким забором. Вот, значит, в каких местах крутятся миллионы и решаются судьбы тысяч людей?

Двое охранников в черных пиджаках дежурили у входа. В одном из них Максим узнал Кузьму Фролова – бывшего полицейского из Москвы. Того, с которым он чудом вышел живым из Зоны. Значит, Фирсов все же сдержал слово: устроил несчастного парня на непыльную должность с приличной зарплатой.

Максима обыскали на выходе из такси.

- Нет у меня никакого оружия, - соврал он, не глядя в глаза Кузьме. Пришлось применить «особые способности»: никто не должен знать о дерринджере в потайном кармане.

Кузьма на несколько секунд замешкался, что-то черкая на бумаге:

- Мне запрещено разговаривать, - шепнул он. – Вот мой адрес. Если понадобится помощь, всегда жду. Я тебе по гроб жизни обязан.

Максим сунул сложенный вчетверо листок в карман.

- Спасибо. Как мама?

- Жива пока. Ну, бывай. А то меня к ногтю… Все в порядке. Наверх, пожалуйста! – сказал Кузьма нарочито громко.