Свалка времени

- Муж! – не оборачиваясь, сказала Олеся. – Мне, как фершалу, виднее! Влип в историю – изволь теперь лечиться! У тебя на голове нет живого места.

- Зато полно мертвых, - съязвил Максим. – Сколько время?

- Два еврея, - в тон ему ответила Олеся. – Третий, жид, по веревочке бежит. Ночь уже.

Максим видел, что в храме светло, будто у потолка сияет мощный прожектор. Дыхание перехватило, к сердцу подступил могильный холод.

- Вон отсюда! – заорал Максим изо всех сил. – Быстро! На улицу! Я серьезно! Иначе и мы…

- Бери его! – крикнул майор Церпицкий. Откуда он здесь? Сильные руки схватили Максима и вытащили под косые струи ледяного дождя.

Он еще успел увидеть привязанного к стулу окровавленного человека с длинной бородой. Два офицера в серой форме жестоко и методично избивали его палками.

- Привык он к побоям, что ли? – прогудел чей-то голос.

- Молчать – это привычка всех партизан! – проскрежетал кто-то в ответ.

Видение колыхнулось и пропало.

- Поставьте меня на ноги! – крикнул Максим. Схватился за чье-то плечо и, словно в его руках была нить Ариадны, привел спасителей в старый дом. Туда где оставил куртку, рюкзак и ружье. Майор включил аккумуляторный фонарь, и в ярком свете Максим с ужасом увидел порочное лицо соседа-наркомана.

- Он-то вам зачем?

- Кто бы еще, как ты думаешь, привел бы нас к тебе? – невесело спросил майор, снимая с плеча двустволку. – Пришлось его, так сказать, реквизировать.

Максим заглянул в мутные глаза. За секунду перед ним пронеслась трагедия человека, всю жизнь пытавшегося убежать от собственного дара. Не обладая здоровым цинизмом и способностью отстраняться от реальности, он так и не смог принять его, каждый раз переживая чужую боль, как свою.

- Верно, - сосед зябко повел узкими плечами. – Самое страшное – знать будущее и понимать, что ничего изменить нельзя. Как ты с этим живешь?

Максим вздрогнул и накинул на плечи куртку. Олеся разложила инструменты и перебинтовала ему голову, наложив на раны листья крапивы. Прикосновения ее пальцев были легкие, едва уловимые. И жгучее растение почему-то не жалило, а снимало боль и жар.

- А зачем трава? Ты же можешь руками? – Максим сделал несколько пассов.

- Одно другому не мешает. Если бы не мои руки, тебе пришлось бы накладывать швы, - назидательно сказала Олеся. – А теперь спать.

Девушка провела перед глазами рукой, и Проводник провалился в сладкий мрак. «Лови его! Надо ж было сначала уложить!» - услышал он укоризненный голос майора.

Максим очнулся далеко за полдень. Олеся дремала рядом, положив голову на свернутую камуфляжную куртку. Церпицкий и сосед-наркоман звенели ложками, уплетая рыбные консервы.

- Как оно ничего? – спросил майор.

- Принесите из храма рубашку и брюки. Призраки давно успокоились. К тому же майору они не страшны – он «глухой». Я пойду дальше.

- А мы? – подскочила Олеся, возмущенно сверкая глазами.

- А вы – домой… - попытался было предложить Максим.

- Нет уж! – закричала девушка. – Я и так едва тебя не потеряла! За тобой нужен глаз да глаз!

Максим умоляюще посмотрел на майора. Тот покачал головой:

- Она мне все уши прожужжала. Сразу кинулась бить в колокола. Так что теперь мы вместе.

- Тогда командуйте, - сдался Максим. – Я себе-то приказывать не умею…

- Вами покомандуешь… Дожил, у меня под началом два пророка и одна целительница, - пробурчал майор. – Кстати, совсем забыл. Кто тебя так невзлюбил?

Максим вдруг вспомнил:

- Погодите. А как вы прошли через болота?

- По насыпи. И только благодаря Олесе. Ты не представляешь, сколько мерзости выскочило из трясины.

- Вот вам и разница – идти толпой или одному. Я-то никого не встретил, - мрачно сказал Максим. - Кроме строителей. Мертвецов, похороненных в болоте.

Мутные глаза наркомана стали на секунду ясными, будто и не было многих лет бегства от самого себя.

- Я тоже их видел, - сказал он, ссутулившись так, что плечи едва ли не торчали выше головы.

Глава 4

Максим увел группу в сторону от железной дороги. Раскисшая грязь старого проселка чавкала под берцами. Уродливые деревья словно указывали путь черными ветками-руками. За сухостоем дорога обогнула живописную рощу и пошла через поле, заросшее бурьяном. Вдали послышался шум, он превратился в гул тракторов и комбайнов. Олеся и сосед испуганно посмотрели на Максима. Майор же продолжал невозмутимо шагать, невосприимчивый к возмущениям Зоны.

- Темнеет, - сказала Олеся. – Надо искать ночлег.

- Не надо, - улыбнулся Максим. – Скоро деревня. Умывальник там.

- Какой умывальник? – обернулся майор.

- Неужели вы еще не привыкли к моим прибауткам? Это из старого мультфильма.

Группа добралась до деревни, когда почти стемнело. Ни одного целого дома. Провалившиеся крыши, торчащие, словно указательные пальцы печные трубы – по деревне словно прошла отступающая армия Наполеона.

«Не может быть» - прошептал Максим и заметался от одного разоренного дома к другому.

- Идите сюда, - едва слышно сказал сосед.