Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО

1 ноября навсегда покинули Восточный фронт Stab, и I./KG2 «Хольцхаммер» [67], убыли на запад III./KG3 и KGr.806. 13 ноября отдельная авиагруппа KGr. 100, сыгравшая значительную роль в налетах на Москву и Горький, была отозвана для отдыха и пополнения на аэродром Лангенхаген, около г. Ганновера. 17 ноября за ними отправилась и вся эскадра KG54 «Тотенкопф». На следующий день во Францию убыли Stab, П. и III./KG55 «Грайф» [68]. Таким образом, в период с 1 по 17 ноября командование Люфтваффе вывело с Восточного фронта восемь бомбардировочных групп. Далее началась запланированная переброска в Италию и на Сицилию штабов и управлений 2-го воздушного флота и 2-го авиакорпуса. И все это в период решающих боев под Москвой и на других участках Восточного фронта!

Из семи эскадрилий дальней авиаразведки к декабрю на Восточном фронте остались лишь четыре. Ju-88 из 1-й и 2-й эскадрилий Aufkl.Gr . 122, базировавшиеся соответственно на аэродромах Смоленск и Шаталово, продолжали регулярно летать в Поволжье. Они фотографировали большие скопления подвижного состава на железных дорогах в районе Горького и Ярославля. Большинство эшелонов шли в сторону Москвы. Но воспрепятствовать их движению в тот момент Люфтваффе уже были не в состоянии.

19 ноября 1941 г. Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Вобщем, снова благоприятный день… Операции в районе Москвы должны иметь целью полное уничтожение вражеских дивизий путем согласованных наступательных действий, а не фронтальное оттеснение противника. Конечная цель – выход на рубеж: Ярославль, Рыбинск (а возможно, Вологда) – остается прежней, если подвоз снабжения и погода позволят достигнуть этой цели» [69].

Однако уже через десять дней, 29 ноября ему пришлось констатировать, что «самое большее, на что можно рассчитывать, – этоподойти северным флангом группы армий „Центр“ к Москве и занять 2-й танковой армией излучину Оки северо-западнее Тулы».

Горький – последствия налетов

В Горьком, конечно же, ничего не знали об отводе германской авиации в тыл, а посему панически боялись новых налетов. У местного начальства волосы вставали дыбом при мысли о том, что немцы снова попытаются разбомбить важнейшие стратегические объекты, пвошники также пребывали в отчаянии, требуя больше орудий и самолетов. Всем было ясно, что имеющихся сил и средств крайне недостаточно. Так, командир 279-го отдельного зенитного артдивизиона старший лейтенант Ядров писал председателю Горьковского горкомитета обороны Родионову: «Двухдневный налет фашистскойавиации 4 и 5 ноября на г. Балахна и притом бомбардировка ГРЭСа с очевидностью выявили, что на обороне г. Балахны и его промышленных объектов явно недостаточно активных средств ПВО. Имеются всего две батареи пушек 85-мм 279 ОЗАД, а все другие средства ПВО отсутствуют». Ядров просил как можно быстрее доукомплектовать дивизион, выделив ему хотя бы одну батарею среднего калибра, батарею мелкокалиберных пушек и зенитно-пулеметную роту.

Были срочно форсированы работы по маскировке заводов в соответствии с общим маскировочным планом Горького. Общий замысел состоял в том, чтобы визуально «слить» корпуса предприятий с прилегающей местностью. Так, поселок Карповка был «продолжен» на завод «Двигатель революции» путем устройства на световых фонарях цехов ложных домиков. Там же были нарисованы дорожки, тропинки, повешены маскировочные сети общей площадью 7000 кв. м. На уцелевшие после налета здания нанесли защитную одноцветную окраску, схожую с окружающим пейзажем. Работы на этом объекте закончились уже к 25 ноября. После этого летчики ПВО произвели несколько полетов над заводом и радостно сообщили, что «завод стал совершенно невидимым».

На предприятиях спешно устраняли последствия первых бомбардировок. Однако из-за нехватки ресурсов полностью восстановить работу заводов уже не представлялось возможным до конца войны. В первую очередь это касалось завода «Двигатель революции», который практически прекратил работу и полностью сорвал выпуск 120-мм минометов и реактивных снарядов для «Катюш».