Свеча для трупа

— Это почему же? Двенадцать лет не знали, а теперь вдруг узнают? — Мясник криво ухмыльнулся. — Это все ты! Не надо было совать нос куда не следует!

На Мередит накатила злость.

— Вы гнусный убийца! Она ведь была совсем юной! Вы знали, что она беременна? Наверняка знали. Поэтому и убили. Чтобы никто не узнал, что вы отец будущего ребенка, — а еще о том, что вы делали с ней все эти годы? Бедная Кимберли! Сколько ей было лет, когда вы…

На лице Арчибальда промелькнуло удивление. Секунду спустя стало ясно, что с ним происходит что-то странное. Этот большой быкоподобный мужчина едва стоял на ногах от потрясения. Мередит поняла, что где-то допустила ошибку.

Она сделала неправильные выводы. Судя по реакции Арчибальда, все было совсем не так.

Дерек обрел дар речи:

— Я ее не убивал! Как я мог убить свою девочку? Своего ребенка? Свою собственную дочь? Как я мог убить Кимберли?

Мередит поняла. Она вяло сказала:

— Вы имели сексуальный контакт не с Кимберли. А с Сьюзан. Сьюзан Оутс. Сьюзан зачала от вас ребенка. Этим ребенком была Кимберли. Она ваша дочь!

Арчибальд шагнул ей навстречу. Его искаженное лицо было покрыто пленкой пота.

— Арчибальды держат мясную лавку в этом городе больше ста лет! Но у нас с женой нет детей! Сто лет семейному делу — и некому передать его! Когда я умру, лавка будет продана первому попавшемуся прощелыге. А он будет торговать там поздравительными открытками, или телевизорами, или другим каким мусором! Она мне сказала, что этот ребенок мой. У нее были другие мужчины, но она поклялась, что ребенок мой. Мать всегда знает, так ведь? Даже если она была с несколькими мужчинами, она знает, кто отец.

Мередит сочла, что сейчас не время подрывать веру Дерека в эту легенду. Естественно, он поверил сразу же, как только узнал об этом. Долгие годы осознание того, что у него есть ребенок — пусть и вне брака, было его единственным утешением.

Скорее всего, Сьюзан надеялась снять с него денег. А может, Кимберли и правда его дочь. Как бы то ни было, он в это безоговорочно верил. Поэтому можно считать, что, когда Сьюзан сбежала в Уэльс, от оставила Кимберли на попечение не только бабушки, но и отца. Она была уверена, что, если Джоанна Оутс не будет справляться, вмешается Дерек Арчибальд. Но респектабельная миссис Темпест не рассказала об этом Маркби. В ее намерения не входило объяснять детям, что отец ее первого ребенка еще жив и это жирный старый мясник из Бамфорда. И еще страшнее: а вдруг Дерек заявится в Уэльс за объяснениями? И что тогда делать респектабельной миссис Темпест?

Дерек тем временем продолжал говорить:

— Она была красивой девочкой, моя маленькая Кимберли. Я с ней гулял, покупал ей мороженое и всякое такое. Конечно, я не мог открыто признать, что она моя дочь. Но я же мог ее баловать! Джоанна Оутс почти не покупала ей ничего: ни игрушек, ни сладостей. Так что это делал я. Тот сарай за лавкой — я приводил ее туда, и мы там играли. Это был наш дом, мой и ее. Наш маленький домик.

— Понимаю, — сказала Мередит. Глупое слово, но что уж тут скажешь.

Его широкое, словно таз, лицо начала заливать краска.

— Ничего ты не понимаешь! Где уж тебе! Она была моей маленькой девочкой! Больше ничего не имело значения. У меня была она. Она была моей гордостью и отрадой. Это не просто слова. Это правда! Она была для меня всем! — Он покачал своей крупной круглой головой. Его поросячье лицо исказилось гримасой неподдельной боли. — Когда Кимберли стала постарше, она изменилась. Джоанна Оутс не следила как следует за внучкой, а я не мог ничего сделать! Ею завладели Холдены. Фирма, где она работала, обслуживала у них какой-то праздник. Она попала в их большой дом. Они ей совсем голову закрутили! Я видел, что она забеременела. Я сказал ей, чтобы она не беспокоилась — я позабочусь о ребенке. Но она пошла к этим Холденам. Ей заплатил мистер Ричард Холден, отец этого пронырливого наглеца политика. Или дал денег этому своему приживальщику, майору Уолкотту! А тот уже передал их Ким. Ким пришла ко мне и сказала, что уезжает. Дескать, у нее теперь есть деньги для переезда. Я был просто в ужасе. Ким уезжает от меня и забирает моего внука! Я сказал ей: «Приходи сегодня в сарай, мы там все обговорим». Была среда — короткий день. Мы могли спокойно поговорить, никто бы нам не помешал. — Дерек в отчаянии махнул рукой. — Я бы поскреб по сусекам и собрал еще денег. Я бы присмотрел за ней и за ребенком. Я ей сказал об этом — там, в сарае. Это же мой внук, в конце концов! Я сказал, что изменю завещание и оставлю лавку ей и ребенку. Недвижимость на Хай-стрит немало стоит. Она бы нашла кого-нибудь, кто занимался бы лавкой. Я обещал отдать все, что у меня есть, только б она передумала, только б осталась. Она бы не пожалела. Она ответила, что подумает, а подумав, она наверняка бы осталась. Наверняка бы осталась! Как это было бы хорошо для нее и ребенка!