Свеча для трупа

Она закусила губу.

— Поначалу он показался мне вполне приятным человеком. Но ему не следовало так обращаться со своей матерью. Мне это совсем не понравилось.

Фары резали плотный мрак загородной ночи, выхватывая из темноты пригорки, изгороди, придорожные деревья. Маркби задумчиво пробормотал:

— Да, мне это тоже не понравилось. — Спустя мгновение он добавил: — Но я понимаю, почему это произошло. Маргарет Холден — решительная и сильная женщина, и она не отступит смиренно только потому, что какая-то незнакомка пытается отодвинуть ее в сторону. Карьера Ларса — дело всей ее жизни. Тут не обыкновенная житейская ситуация принятия снохи свекровью. Это скорее похоже на увольнение с работы, когда в твое кресло сажают новичка. Смею думать, принимая во внимание такое ее отношение, Ларсу и мисс Причард нелегко найти с ней общий язык. Но мисс Причард не следовало унижать Маргарет в присутствии гостей, а Ларсу не следовало позволять ей это делать.

— Маргарет поставила его перед жестким выбором, и он сообщал миру, что выбрал Энджи. Ты это хочешь сказать?

Мередит клонило ко сну. Она встряхнулась и сосредоточилась на разговоре.

— Вроде того.

— В таком случае он попал из огня да в полымя! У меня сложилось впечатление, что Энджи такая же своевольная, жесткая и доминирующая, как и его мать. Возможно, ему в жизни необходима сильная женщина в качестве организующего начала. Однако мне не показалось, что он слабый человек. — Мередит нахмурилась.

— Это не обязательно должна быть слабость. Это может быть нечто вроде лени. «Ну если ей так хочется, то пускай».

— После ужина, когда мы с Энджи были наверху, она показала мне потайную комнату. Ты ее видел?

— Слышал о ней, но никогда не видел. Она правда потайная? Большая?

— Размером примерно с чулан, какие бывают в старых домах. Может, чуть больше. Там стоит диван, так он занимает все место от стены до стены. Спрятана она хорошо — войти туда можно только через шкаф в коридоре.

— Гм… А знаешь, Кимберли Оутс по крайней мере однажды была в этом доме.

С Мередит мигом слетела сонливость. Она рывком выпрямилась на сиденье, однако ремень безопасности натянулся и вернул ее в прежнее положение.

— Что? Откуда ты знаешь?

— Будем считать, что я уверен в этом на девяносто процентов. Точно буду знать, надеюсь, в понедельник. Предположительно, их столовая служила фоном на фотографии «Патитайм-Кейтерес» — той, на которой изображены Кимберли, Саймон Френч и еще одна девушка.

— «Патитайм»? За много лет Маргарет наверняка устроила множество вечеринок. Логично предположить, что время от времени она прибегала к помощи специализированных фирм. Это ни о чем не говорит.

— Я это понимаю. Однако «Патитайм» — единственный источник, благодаря которому я могу узнать о перемещениях Кимберли в последние месяцы жизни. Я должен отрабатывать всю информацию. Мы до сих пор разыскиваем ее мать. Она съехала со старого адреса в Уэльсе. Но она вряд ли нам поможет. В прошлый раз, двенадцать лет назад, когда к ней пришли по поводу исчезновения Кимберли, единственное, о чем она беспокоилась, — это как избежать скандала. Мы не знаем, как она воспримет известие о том, что дочь мертва. Вероятно, с облегчением.

— Судя по всему, матерью она была никудышной.

— Ей было всего шестнадцать, когда родилась Кимберли, и, если верить тому, что рассказала Дэйзи, она была испорченной девчонкой. Естественно, она не знала, что делать, когда полиция постучала в дверь ее дома в Уэльсе, чтобы узнать о пропавшей Кимберли. Ее муж — возможно, они живут вместе и сейчас — не знал, что у нее есть ребенок от добрачной связи. Она испугалась за свой брак. Когда людьми движет страх, их действия часто выглядят дурно, на взгляд других, — сказал Алан Маркби, а про себя подумал: «Иногда настолько, что это граничит с безумием».

— Если ты правда собираешься в понедельник на похороны мисс Грешам, то я поеду с тобой, — объявила Мередит.

Маркби покосился на нее:

— Хорошо. Я заберу тебя из дома около одиннадцати.

Они въезжали в Бамфорд. Вдоль улицы выстроились в две шеренги уличные фонари, и Алан погасил фары. В этом районе, на самом краю города выросла новая промышленная зона. Ее строительство было встречено жителями со смешанными чувствами. Благодаря ей появились рабочие места, но современные коробки цехов, складов и административных зданий смотрелись чужеродным образованием на фоне спокойного сельского пейзажа. Кроме того, промышленная зона поглотила пригородные поля и леса, служившие местом отдыха. Мередит вспомнила, что Ларс Холден многое сделал для этого строительства. Рабочие места означали для него голоса на выборах.

Вид бетонных параллелепипедов, положенных на бок и поставленных на торец, пустых окон, в которых над покинутыми столами зловеще мерцало дежурное освещение, действовал на нервы, и Алан угрюмо сказал:

— Ничего не скажешь, Ларс Холден полон добрых намерений. Но ими, как известно, выложена дорога в ад.