Свеча прокурора

— Ладно, — сказал Брендон, — а теперь выкладывай все начистоту. Ты шляешься по этой дороге десять дней кряду. Я тебя видел четыре-пять раз. Ты кто и чего тебе надо на самом-то деле? — Прошла минута, другая, а человек все молчал. — Говори же, — потребовал Брендон. — Зовут-то тебя как?

— Эмиль Уоткинс.

— Где ты живешь, Уоткинс?

На какое-то время мужчина опять погрузился, казалось, в глубокие раздумья, а потом вдруг заявил:

— Хорошо. Вы говорили — я слушал. Теперь буду говорить я, а вы послушайте. Я не какой-нибудь проходимец и свои права знаю. Деньги у меня есть, так что бродяжничество мне не пришьете. Хотите посмотреть — пожалуйста. — Он вытащил из кармана кошелек, а из кошелька — с полдюжины банковских банкнот. — Вот вам двадцатка. — Он потряс бумажкой. — А вот десятка. А вот пятерка и еще кое-что. Короче, мои дела — это мои дела, и пусть моему принципу следуют остальные.

Шериф оставил руль, обошел машину. Мужчина молча развел руки в стороны. Шериф обшарил его в поисках оружия.

— Ладно, Уоткинс, — сказал он, направляясь к машине. — Вот мы с тобой и познакомились. Так где ты живешь?

— Путешествую. Ищу работу. Прошу прощения, если что не так, шериф. Я добираюсь до Лос-Анджелеса, честно.

— Ладно, — произнес шериф, залезая на водительское сиденье. — Но лучше бы мы тебя здесь не застали на обратном пути. Минут этак через десять. — Просто хотел его прощупать, — объяснил он Селби, трогая машину с места. А еще через три минуты добавил: — Вот и «Пальмовая хижина». Кто будет говорить?

— Я, — ответил Селби.

Брендон подогнал машину по гравиевой дорожке прямо к зданию. «Хижина» когда-то была претенциозным загородным особняком. Со временем к нему пристроили по длинному крылу с каждой стороны. Над входом полыхала неоновая вывеска: «Пальмовая хижина» и шелестели пальмовые ветви.

— Слишком рано, — сказал Брендон. — Они еще не проснулись.

— Из трубы идет дым, — заметил Селби.

Селби припечатал большой палец к кнопке звонка, и через несколько секунд дверь распахнул низкорослый лысый мужчина лет за сорок. Он был чисто выбрит, скромный серый деловой костюм сидел ладно. Вся повадка мужчины говорила о самоуничижении. Только не глаза. Глаза — настороженные, как у кошки, — зорко следили за миром из-под густых светлых бровей.

— Оскар Триггс? — спросил Селби.

— Да.

— Я — Дуглас Селби, окружной прокурор. А это Рекс Брендон, шериф.

Триггс не произнес ни слова, продолжая стоять в дверном проеме.

— Мы хотели бы войти, — сказал Селби.

— Это что, официальный визит? — поинтересовался Триггс. — Тогда я позвоню мистеру Роперу, моему адвокату. Ордер предъявите ему.

— Ваше заведение посещает самая разная и многочисленная публика. Так что, мистер Триггс, мы тоже позволим себе зайти.

Триггс продолжал стоять на пороге. Рекс Брендон нетерпеливо крякнул, проскользнул мимо Селби и прижал Триггса спиной к стене.

— Давай, Дуг, проходи.

Триггс, обретя свободу движений, спокойно прикрыл за собой дверь. Он был по-прежнему невозмутим, этот низкорослый тихоня с ничего не выражающим лицом.

Они прошли в холл, где стояла старомодная вешалка для шляп и не менее старомодная подставка для зонтиков. За холлом находился ресторан: квадратная площадка для танцев и столики вокруг. Большая газовая печь гудела, как насос под давлением. Триггс вразвалку прошел к телефону, набрал номер и произнес хорошо модулированным голосом:

— Говорит Триггс. Соедините с мистером Ропером, пожалуйста. Алло! Ропер? Это я, Оскар. Ко мне заявилась парочка новых посетителей. Дуглас Селби, окружной прокурор, и Рекс Брендон, шериф. Они рвались внутрь. Я им сказал, заведение еще не открылось. Но они все равно вошли… Нет, не думаю. — Он обратился к Брендону: — Подождите минутку!

— Ордер у вас есть?

Брендон, вспыхнув, воинственно двинулся вперед.

Селби, ухватив за плащ, попридержал его.

— Мы поговорим, когда вы положите трубку, — бросил он Триггсу.

— Можете поговорить с моим адвокатом, — предложил Т риггс.

— Можем, — откликнулся Селби, — но не хотим.

Триггс вернулся к телефонному аппарату:

— Нет, ордера, видимо, у них нет. Хотят поговорить… Да, заведение открыто для каждого, сейчас мы не кормим… Ладно, Сэм, спасибо. Я позвоню, если понадобится. Привет.

Триггс положил трубку и обернулся к визитерам:

— Давайте без обид. Я просто выяснил свои права. Мой адвокат считает, что в обеденный зал вы можете пройти, поскольку он предназначен для широкой публики, а в контору или жилые комнаты вас пускать не следует. Публике туда доступа нет. И не вздумайте учинить обыск.

Брендон рассвирипел:

— Черт возьми, мы войдем, куда захотим.

— Хорошо, — молвил Триггс, вынимая из кармана пачку сигарет, — как пожелаете. Обсудим эту проблему в суде, когда вам будет предъявлен иск. Закуривайте, джентльмены.

— Видимо, вам есть, что скрывать, Триггс, — сказал Селби.

Не повышая голоса, Триггс ответил: