он был подтянут как сигараблагоухал как коммунистего лобзали пылко звездыкометы гладили планетыза ним следила вся странасама не больше пятакаон был рожден под знаком марсакак знамя красная планетазвала пустынями блестямягчали костидух затвердевала пузыри земли кипелии ведьмы что-то бормоталиа он оплавленный летелплевками звезд отягощенныймятежный ум его наединесвободой занималсяи мысли странные пришли —идея есть туманностьпростейший вывод солнцеа после горькая лунамоя ракета как жучокползет по небосводуа я в брюшке ее вижуя бога в космосе не вижумой бог сидит во мнекак я в брюшке ракетыи мы любуемся твореньемвселенская наседкаи выводок светилсклюют жукаи я погибну как зернои прорасту во что-тоо хрупкость мысли тростникаты знаешь смерти страхно ты растешь себе повсюдуи видит богя бесконечность вижу тожевот так летел каш космонавта с ним наследственность и предрассудоквсевышний морщилсямарсиане же готовили костры
Из сборника «Сто стихотворений» (1987)
360. К автопортрету
о мракобратдремучий дерьмократгерой дуракодрамыбракодонокдракобесalter ol ego
361
днеммой призрак во плотисмешивался с запахамиобщался с чудищем эмоцийвзявшим на себя прыгающую функцию сердцаа то что вечером осталосьвалялось в углулепесткикожура и шкура
362
с напившегося корабля РЕМБÓкрысы бегут на трезвую сушув пьяную мышеловкуцарства АЛКОШЕК
363
душа машиныбессмертна как привычкапроста как лабиринтона исчадие человекадомашний зверьвцепившийся в затылоктого кто открутил машине хвост
364
в ресторане публика занята теломскрытым под складкой раковиныпроводит время в предвкушенииползания по рытвинам вкусовно вдругболезненное просветлениеустрицы это глазаслезы лимона текут по нёбуплачет жажда плоти не быть плотьюкак после молнии водкиненужная тяжесть закуски
365
борису божневу
как из колбы сдавленный крикзастывшее эхо пугает сознаниеленивое тело дрожит от угрозв бункере сна тяжело беспокойнонамеков глухая наукапроводит ненужный экспериментпод звуки валторнысигары обломленный листпод носомза вкусом вербенызапахи тмина и рознирваны прищемленный хвост
366
в разгар мухоморной славыфизик кричала радиация пелавзбесившийся нейтронсреди молекул плакалфизика рвало лирикомон излучал красотув сто тысяч орхидейв превосходной степенито есть смерть
367
этот физический покойвычленение телаперпендикулярного травеи ветер братски треплющий листвувездесущее одиночествоподвешено во мнеи только сладостное притяжениераспускается внутрикак облачный цветок