Сведи меня с ума

– Не могла бы ты просто дать мне передышку, пожалуйста? Я в полном расстройстве, Шайенн. Я не могу перестать думать о ней. Я не могу спать. Ничего хорошего или даже приятного не чувствую. Я не могу сосредоточиться на работе. Я даже не рад игре.

– Вау. Это серьезно.

– Это то, что я говорю. – Я потер лицо обеими руками. – Так не могла бы ты просто помочь мне? Она что-нибудь сказала?

Моя сестра смирилась и тихо произнесла:

– Конечно, сказала, Гриффин. Она влюблена в тебя.

Мое сердце тут же сильно забилось и в горле стал ком. Я запустил руки в волосы.

– Она так сказала?

– Нет, но ей и не нужно было. Я просто увидела.

У меня опустились руки.

– Я не знаю, что делать.

– Если она тебе нужна, иди и верни ее. Но я скажу тебе вот что, Грифф. – В голосе моей сестры прозвучало предупреждение. – Не связывайся с ней. У нее там все очень хорошо. Место, где она живет, люди, которые заботятся о ней, работа, которую она любит. Она определенно нависла над тобой, и если ты извинишься и попросишь еще один шанс, я уверена, она даст его, но ты должен быть уверен, что это то, чего ты хочешь.

– Мне даже не нужно было думать об этом. Это то, чего я хочу.

– Наконец-то.

Она раскрыла руки и обняла меня, что было удивительно приятно.

– Я люблю тебя, ты, большой дурак. Почему ты все так усложняешь?

– Я не знаю, – пробормотал я. – Наверное, мне просто нравится бороться.

Шайенн засмеялась и похлопала меня по спине.

– Ну, теперь у тебя есть то, за что стоит бороться. Иди и возьми ее.

В тот день я все еще пытался придумать, что сказать Блэр, чтобы убедить ее, что заслуживаю второго шанса, когда ко мне подошел Чарли Френкель.

– Это замечательно, замечательно, – сказал он, пожимая мне руку.

– Спасибо.

– Твой отец и дедушка, конечно, гордились бы тобой.

– Я ценю это.

– Ты видел яблочные пироги? Блэр испекла их. По рецепту Бетти. – Он выглядел смущенным. – Он был у меня все это время, понимаешь. У меня были причины держать его при себе, но Блэр так похожа на Бетти – такое доброе сердце и светлый дух, что я понял, что ей можно его доверить.

Я тяжело сглотнул.

– Блэр позаботится об этом.

– Она заходила ко мне сегодня.

Ревность ударила меня по нутру.

– О, правда?

– Да. Она принесла мне пирог собственного приготовления, и мы посидели на крыльце и съели по кусочку с чаем, хотя было всего девять утра.

Он усмехнулся при этой мысли.

Я тяжело сглотнул.

– Звучит мило.

– Мы мило поболтали, – продолжал Френкель, почесывая голову. – Она много рассказывала об этом событии и обо всем, что узнала, работая на тебя. Надеюсь, ты не сочтешь это за наглость, но она также упомянула, что банк неохотно дает тебе кредит.

– Неохотно – это еще мягко сказано, – жестко ответил я.

– Ну, я тут подумал. Я очень хороший клиент в этом банке. Моя семья была их клиентом на протяжении многих поколений. И я готов поспорить, что, если бы я стал созаемщиком по этому кредиту, они бы охотнее его одобрили.

У меня отвисла челюсть.

– Вы серьезно?

– Конечно. Я вижу, какую хорошую работу вы с ребятами здесь делаете, и знаю, как трудно бывает поддерживать небольшой семейный бизнес. Я считаю, что мы должны вкладывать деньги в людей, которых знаем. Людей, которые делают этот город таким, какой он есть. Твоя семья тоже давно занимается здесь бизнесом, и я бы хотел, чтобы так было и впредь. Позволь мне помочь.

Я чувствовал себя так, будто из меня выбили весь воздух.

– Я не знаю, что сказать.

– Скажи, что придешь как-нибудь в ближайшее время, и мы сможем поговорить о том, что тебе нужно. Потом я договорюсь о встрече с банком, и мы пойдем туда вместе.

Я протянул руку.

– Договорились, мистер Френкель. И спасибо вам.

– Не за что, Гриффин. Теперь могу я дать совет?

– Конечно.

– Такие девушки, как Бетти и Блэр, встречаются нечасто. Они особенные. Одна на миллион. – Он положил руку мне на плечо. – Наверное, я не должен говорить тебе об этом, но сначала я предложил кредит Блэр. Я думал, что она могла бы использовать его, чтобы открыть свою пекарню в городе, но она отказалась. Она сказала, что если кто и заслуживает помощи, так это ты.

Я снова потерял дар речи, что рассмешило Френкеля.

Он сжал мое плечо.

– Не дай ей уйти, сынок.

Я тяжело сглотнул.

– Я не позволю. Обещаю вам, что не позволю.

В тот вечер мы с Коулом сидели бок о бок в блиндаже, ожидая начала игры.

– Слушай, извини за вчерашнее, – сказал я.

Он весело посмотрел на меня.

– Ты не должен передо мной извиняться.

– Нет, должен. Ты пытался быть честным со мной, а я не хотел этого слышать и поэтому поступил как мудак. Я злюсь не на тебя.

Он засмеялся.

– Я знаю. Я был твоим лучшим другом на протяжении двадцати пяти лет, помнишь? Я уже вижу все твое дерьмо насквозь.

Я тоже засмеялся, чувствуя себя лучше.

– В любом случае спасибо за совет.

– Ты собираешься им воспользоваться?

– Да. Но не позволяй этому вскружить тебе голову. – Я ухмыльнулся. – А теперь давай выиграем, чтобы я мог пойти и починить то, что сломал.