Свекровь

И резко вонзила спицу в ухо, сильно надавила, пробивая барабанную перепонку, преодолевая изгибы внутреннего уха и вводя спицу в мозг.

Родион приподнялся, забился, попытался дотяну… Обмяк, рухнул на проклятый диван, заливая его густой кровью из уха, носа и рта…

В тот же самый момент дикая боль пронзила живот Полины. Тварь, видимо, почувствовала, что ее сыночка, ее инструмента для возрождения больше нет. Одновременно включился телевизор и сквозь помехи на экране проступило знакомое и ненавистное Полине лицо свекрови.

- Тыыы… - прошипела тварь с экрана, - я… тхееебяяя…

Полина сквозь боль, терзающую ее изнутри, прошипела в ответ:

- И… не… мечччтай… Только… чччерессс… мой… тррруп…

Она принялась втыкать в живот спицы, одну за другой, одну за другой, глубоко, как только могла.

Плод внутри забился, пытаясь увернуться, избавиться от длинных стальных игл, но их было много… Кровь хлынула и из круглых ран, и из смеющегося рта Полины. Теперь уже Клавдия Захаровна завыла, заскрежетала зубами, а невестка, истекающая кровью, с безумным хохотом вынимала из себя спицы и вонзала их снова и снова, снова и снова, снова и снова, пока… не наступила блаженная тишина и спокойствие…

Только тогда Полина наконец-то смогла закрыть мутные от слез боли глаза и улыбнуться спокойно и счастливо.