Свекровь для белоснежки

– Вот видишь! А твоих отца и дядю такой поворот дела мог и не устроить. Ты им раньше говорил, что собираешься к Тане в лагерь часто ездить?

– Нет. Я и сам до этого только недавно додумался. Ну, когда Таня намекнула мне, что в лагере нет таких строгостей, как дома.

– И сказал отцу и дяде?

– Отцу сказал. Ну а он дяде, наверное, передал.

– И как отец воспринял твои слова?

– Ну как… Он всегда к Тане с большой симпатией относился. Подарки ей от себя постоянно передавал. Я даже удивлялся.

– Удивлялся?

– Задаривать кого-либо подарками – это вообще-то не в привычках моего папы. Не скажу, что он скуп, но все-таки довольно прижимист.

– В самом деле?

– Все вокруг именно так и говорят, – кивнул головой Андроник. – Да и сам папа утверждает, что отлично умеет считать деньги и лишнего никогда не передаст. А Тане он дарил довольно дорогие вещи. Ну, в сравнении с другим товаром. Не золото или бриллианты, такое у папы в магазине и не продается. Но все-таки он выбирал из довольно дорогих и хороших вещей.

Леся до сегодняшнего дня тоже как-то не задумывалась, до чего же это странно, что отец Андроника выбирал подарки Тане из тех вещей, которые он мог бы выгодно продать у себя в магазине. И за шелковый шарфик, и за старинную, вышитую явно вручную шаль, и, конечно, за брошку с жемчугом отец Андроника мог получить неплохой барыш. Почему же он этого не сделал? Почему предпочел подарить девушке сына эти вещи? Только ли потому, что его просил об этом сын? Или было что-то еще?

Леся решила больше не церемониться с Андроником и сказала:

– В общем, я считаю, что твой отец и дядя могут быть причастны к исчезновению сестер. И я хочу проследить за ними.

– Проследить? А как проследить?

– Если похищение сестер – это дело рук твоих отца и дяди, то вряд ли они собирались всерьез причинить девочкам зло.

– Папа и дядя – милейшие люди. Они оба очень добры. Помню, я еще маленьким притащил в дом бездомного котенка. А у папы и у дяди Андре оказалась жуткая аллергия на кошачью шерсть. Они все покрылись пятнами, чихали без конца и глаза у них слезились, но ни один так и не решился выгнать котенка на улицу. Потом я сам нашел котенку другую семью, а то отец с дядей сами бы вконец измучились, но котенка бы не выгнали.

– Ты это к чему сейчас рассказываешь?

– И конечно, ни папа, ни дядя никогда бы не стали обижать ни Таню, ни Аню.

– Я рада это слышать. Раз так, значит, сестры живы, просто их держат в каком-то безопасном и укромном месте. Я даже думаю, их регулярно кормят и проведывают. Ты знаешь, где у твоих родственников может быть такое место?

– Нет. Хотя…

– Ну?

– У дяди был знакомый… Даже не знакомый, а так… просто он рядом с нами в квартире жил.

– Сосед? И что с ним?

– Он умер. Федор Петрович старенький уже совсем был, родственников близких не имел. Квартиру он завещал государству, но была у него еще дачка… Даже не дачка, а так, домик в лесу. Ничего себе домик, но без всяких документов. Кажется, брат Федора Петровича построил в лесу сам этот домик, жил там отшельником, пока не помер. Ну, брат-то помер, а домик остался. Федор Петрович иногда летом туда ездил. А как умер, нам разрешили там жить, если захотим. И несколько раз мы с дядей и отцом туда и впрямь ездили. Там красиво, природа, река… Место уединенное, но при этом недалеко от города.

– А подпол или какое-нибудь укрепленное и запираемое на замок место там имеется?

– Окошки там совсем крохотные. И высоко находятся, под самой крышей. Кроме того, дядя их еще раньше забил досками, чтобы мародеры не лазали.

– А дверь?

– И дверь там имеется.

– Надежная?

– Более чем. Вообще, дом очень добротный. Хотя и из бревен, но каждое в обхват с меня самого. Все, кто видят, сразу говорят: чувствуется, что не на продажу человек строил, а для самого себя.

– Так, – произнесла Леся. – И ты можешь показать мне этот домик?

– Туда на машине ехать надо.

– Далеко?

– Нет, не особенно. Километров двадцать от города. Правда, потом еще пройти придется.

– За час доберемся?

– Легко.

– Тогда… – Леся задумалась, а потом внезапно бросилась домой. – Подожди меня тут! Никуда не уходи!

Поднявшись наверх в квартиру дяди и тети, Леся чутко прислушалась. Из их с Эдиком комнаты доносилось тихое мурлыканье. Это напевал себе под нос ее любимый муж. Эдик всегда что-нибудь пел, когда был сильно увлечен работой. В такие моменты он ничего не видел, не слышал и ни на что не обращал внимания, полностью сосредоточившись на поставленной перед ним задачей.

Леся тихонько протянула руку и взяла ключи от машины мужа. После этого она прикрыла дверь и, никем не замеченная, поспешила вниз. Андроник все еще стоял на том самом месте, где Леся его оставила.

Леся отключила сигнализацию машины мужа и произнесла:

– Садись за руль и поедем.

– А… А как же Эдик?

– Мужа сейчас лучше не трогать, он очень занят, – отозвалась Леся, впрочем, не уточнив, чем занят Эдик.