Свердлов. Оккультные корни Октябрьской революции

Пока же лишь дополню, что подтверждение такого интереса имеется. Как свидетельствует ссыльный Адольф Тайми, Свердлов сам на двух лодках (вероятно, с Голощекиным и еще кем-нибудь) предпринял путешествие на Подкаменную Тунгуску. От Енисея — куда-то в направлении верховьев реки. То есть в места, прилегающие к зоне падения метеорита. А ведь Подкаменная Тунгуска — это 500 километров от Монастырского (плюс еще сколько-то по самой реке)! Не слабая прогулочка, правда?

Но вернемся к ссыльному быту. Весной 1915 года к Якову Михайловичу приехала Новгородцева с детьми. Он к ее прибытию постарался перевестись из Селиванихи в центр, в Монастырское. А жена в Красноярске через «знакомых из либеральной интеллигенции» смогла получить должность заведующей метеорологической станции (и единственной работницы этой станции). Уровень воды в Енисее замерять, температуру, ветер определять и передавать в Красноярск. Оба подрядились в Монастырском и частные уроки давать местным детям. Так что зарабатывать стали неплохо. И Новгородцева не без ностальгии вспоминала, что только в Туруханском крае они и смогли пожить по-семейному. Приобрели избу из трех комнат с кухней, купили корову, почти все работы по хозяйству брал на себя Яков Михайлович, отдаваясь этому с присущей ему энергией…

Однако за пределами Сибири события кипели и бурлили. Уже через несколько месяцев после начала войны была арестована большевистская фракция Думы — за враждебную пропаганду. В прокламациях, распространявшихся «народными избранниками», открытым текстом писалось: «Для России было бы выгоднее, если победит Германия». А при обысках обнаружились полные наборы шпионских аксессуаров — наборы подложных паспортов, шифры, листовки. Весной 1915-го состоялся суд над Бадаевым, Мурановым, Петровским, Самойловым, Шаговым и проходившими с ними по одному делу Линде, Яковлевым и редактором «Правды» Каменевым (которого прислали из-за рубежа подтянуть «правдистов», чего не смог сделать из-за ареста Свердлов).

В любой западной демократической стране, вроде Франции, по такому обвинению и при таких доказательствах всех их без долгих разговоров расстреляли бы. Но в России — куда там! Вся либеральная «общественность» хай подняла из-за того, что вообще посмели депутатов арестовать. Западные круги тоже «озабоченность» высказали столь вопиющим нарушением демократии. Приговор ограничился ссылкой. Ленин, кстати, процессом остался очень недоволен. Поскольку подсудимые вместо того, чтобы превратить суд в трибуну обличения, старались выгородить себя и смягчить вину. Особенно ругал «т. Розенфельда» (Каменева), перетрусившего и старавшегося доказать, что его личная позиция не совпадает с линией ЦК.

Свердлов, еще не зная мнения Ленина, писал примерно то же: «Процессом депутатов я не очень доволен. Он должен был быть иным, более ярким, сильным. Надо было совершенно отбросить мысль получить минимальный приговор». (Ну разумеется, судили-то не его. Сам Яков Михайлович почему-то никогда не «отбрасывал мысль» выкрутиться по минимуму). Летом всех осужденных прислали туда же, в Туруханский край. Были собрания ссыльных вместе с прибывшими, разборы процесса. Каменева и здесь критиковали. Однако депутаты и их подельщики пробыли тут недолго. Российская «общественность», Дума, средства массовой информации продолжали шумиху, и власти засуетились смягчить даже столь мягкую меру наказания. В конце лета осужденных перевели в Енисейск и расселили по крупным, вполне благоустроенным городам Сибири.

А подрывную работу против России арест думской фракции большевиков ничуть не остановил и не сократил. Она разворачивалась по разным каналам. Противники, например, рьяно взялись разыгрывать «украинскую карту». Австрийский канцлер Бертольд указывал: «Наша главная цель в этой войне — ослабление России на долгие времена и с этой целью мы должны приветствовать создание независимого украинского государства». В Германии была создана «Лига вызволения Украины» под руководством пангерманиста Хайнце и особый штаб для контактов с украинцами, который возглавил регирунгс-президент Шверин. Через германские посольства в Константинополе и Бухаресте на Украину стали засылаться эмиссары и агитационная литература. В Финляндии вообще чуть ли не в открытую вербовали добровольцев в немецкую армию. А германский посол в Швеции Рейхенау уже 6 августа 1914 г. получил от канцлера инструкцию — обещать финнам создание суверенного государства.