Свердловск улыбается

Что поэзия, братцы?
Не находится слов.
Это «Прима-12»
(дихлофос от клопов).
Строкогонное. Крепость
краше всякой муры.
Это новое средство
для мытья головы.
Это насморк жестокий,
риторический жар.
Госпитальные строки.
Носоглотки катар.
Это дело такое,
ноет все и болит,
это зверство сплошное,
это радикулит.
Не пойму, что со мною:
вроде я и тверёз,
а придумал такое,
что по коже мороз.

На асфальте

…И даже что-то рифмовали

Мы на асфальте городов.

Вадим Беднов

Листы бумажные оставьте,
Пишите прямо на столах,
Рифмуйте больше на асфальте,
На стенах зданий, на столбах,
Дерзайте мелом на просторе!
Для выраженья чувств своих
Смелей используйте заборы,
Панели, пни в местах глухих.
На что болотные коряги —
Все зарифмуется сполна.
И вот тогда у нас бумаги
Проблема будет решена.

Николай Крутиков КАРИКАТУРЫ

Алексей Генкин РАССКАЗ

Погоня

Приближалась станция. Когда поезд начал замедлять ход, Корж спустился на подножку. Рывок — и он, сжавшись в клубок, покатился под откос. Поезд прошумел мимо и скрылся. Падая, Корж стукнулся головой о большую ветку и теперь медленно приходил в себя. Он вдруг вспомнил все, рванулся, чтобы встать, но в глазах потемнело, и он снова опустился на землю.

Через минуту он медленно поднялся, пошатываясь, подошел к ближайшему дереву и прислонился. Затем сбросил пиджак, оторвал рукав от рубашки, туго перевязал им голову и медленно двинулся в чащу леса. Боль стала терпимой, и Корж зашагал быстрое. Еще быстрее, и вот он уже почти бежит.

— Скорее к Ваниной горке, а там вправо по зимнику и на вырубки, — бормочет Корж. — Неужели обойдут, неужели настигнут? Ну, нет. Шалишь, брат! Корж так легко не сдастся.

Вот и Ванина горка. Корж взобрался на кручу, огляделся и нырнул в заросли шиповника. Ободрав лицо и руки, он выбрался к зимнику.

— Только бы выиграть время! 20—30 минут могут решить исход дела.

Стиснув зубы, Корж вытащил нож и двинулся к вырубкам. Яркий солнечный свет ударил в глаза. Вот она, земля обетованная! Душа ликовала: успел-таки, опередил. И Корж прохрипел:

— Не счесть алмазов в каменных пещерах, не счесть жемчужин в море полуденном!

Грибов было действительно несметное количество. Через полчаса мешки были набиты отборными опятами.

На вырубках показались пассажиры с грибного поезда. По изможденному, но гордому лицу Коржа медленно сползала слеза счастья.

Юрий Ковязин ЭПИГРАММЫ

Оправдали

За то, что развалил совсем дела,
Хотели как-то наказать Осла.
Но рассудили, зная ум Осла,
Что поступил он так без умысла.

Сюжет и мораль

Сюжет: С поста барана сняли.
Мораль: А пост зачем давали?

Трудно поставить

— Его давно пора на место
Поставить: пьет не первый год!
— И ставили, скажу вам честно.
Но лишь поставят — упадет.

Вячеслав Юрчиков КАРИКАТУРЫ

Виталий Костромин РАССКАЗЫ

Кровопивец

Батюшки, Дамбуков опять на работу не вышел! В резерве один Сережка — ученик. Так ведь зелен, не потянет… Надо идти к Дамбукову. Поклониться.

В дамбуковском подъезде меня трясти начало. Не впервой! Знаю, на что иду.

— Кирилл Игнатьич, можно заглянуть?

— Ну, загляни, мастер, коль поясница не болит. Я тут только бутылку почал.

— На работу бы, Кирилл Игнатьич, — говорю, холодея.

А он из-за стола медленно стал расти-подниматься, словно джин из бутылки.

— Ты не беспокойся, — говорю, — с оплатой все будет в ажуре… Полсмены уже прошло… Поставим полную…

Дамбуков до люстры дорос и багрецом налился. Я — к дверям. На всякий случай. Оттуда лепечу:

— Десятку за выход!

Вовремя дверью прикрылся — на мне бы стакан рассыпался. Граненый. Когда по перилам ехал, успел выкрикнуть:

— Пятерку — от себя!

Тут слова мои потонули в грохоте — Дамбуков вдогон детский велосипедик в пролет кинул.

Горд и неприступен наш Кирилл Игнатьич, подумал я с уважением. Но все ж таки под балконом сложил ладони рупором и прогудел:

— Итого: 30 рэ!

Балконная дверь лопнула.

Дамбуков упал грудью на цветочный ящик и прохрипел:

— Кровопивец! Доконал-таки, проклятый. Уговорил!