Свердловская рок-энциклопедия "Ритм, который мы..."

За все время учебы в «Чайнике» Алексей получил всего две четверки по специальности — на вступительном и выпускном экзаменах. Всеми остальными оценками по основному предмету были двойки, переправленные на тройки. Он все четыре года сдавал одну и ту же джазовую пьесу, но преподаватели закрывали на это глаза — было понятно, что джазменом он не станет, пусть играет свои рок-н-роллы. Зато по всем остальным предметам, включая физкультуру и марксистско-ленинскую эстетику, Алексей был круглым отличником.

В 1982 году друзья помогли студенту-эстраднику устроиться в недавно открытый ДК УЗТМ руководителем ВИА цеха № 42. Ансамбль получил комнату, неплохой аппарат и имя «Январь», стал играть на многочисленных уралмашевских свадьбах и соревноваться на конкурсах заводской самодеятельности с ансамблем цеха № 46 «Акварель». «Январь» исполнял пугачевского «Бумажного змея» и «Я шагаю по Москве», которую Могилевский аранжировал в стиле кантри.

В составе этой группы получал свой первый опыт большой сцены 15-летний талантливый барабанщик Алик Потапкин, который крепко сдружился с худруком ВИА. Вскоре юный, но рано оперившийся драммер, к тому времени уже поступивший в музучилище, упорхнул из «Января» и начал работать в лучших ресторанах Свердловска. В одном из них, в «Старой крепости», Потапкин познакомился с костяком группы «Флаг» и быстро вписался в этот коллектив. «Флаг» как раз собирался записывать свой второй альбом, но для контраста с нежно-мяукающим голосом Саши Тропынина требовался вокал порезче. Алик вспомнил о своем старшем товарище и весной 1985 года привел Могилевского на запись. Так в активе Алексея появился первый магнитофонный альбом. «Для меня „Флаг“ был все-таки проходным местом, хотя мой голос звучит на большей части песен альбома „Поражение в кредит“. Лучше всего мне запомнилось, как наш поэт, добрейший Шура Пьянков, подолгу разъяснял смысл каждого из написанных им текстов. Это было забавно».

Окончание записи совпало с выпускными экзаменами в музыкальном училище. По распределению Могилевский уехал в село Черемисское Режевского района Свердловской области, где начал подымать культуру в должности заведующего местным клубом. Свободного времени оставалось много, а безысходной тоски еще больше. Все это стало поводом для сочинения собственных песен. Источников вдохновения было несколько: «Я крутил деревенские дискотеки, и меня одинаково перло и от цифрового звука „Modern Talking“, и от шуток „Videokids“, и от прочей пурги. Я всегда любил все красивое и нерок-н-ролльное. В то же время я до дыр заслушивал свежие кассеты БГ и Шевчука. Всю идеологию „Периферии“ я запихнул в свои песни». За год отшельничества написано было очень много: акустические песни для кухонь, более интеллигентная музыка, позже попавшая в альбом «Калейдоскопия», и деревенская разухабистость, ставшая основой «Угла». Кое-что из сочиненного в уральской глуши не реализовано до сих пор.

В Свердловск Алексей наведывался лишь изредка. Во время этих нечастых набегов он записал партию саксофона на сольном альбоме Егора Белкина и на одной из песен «Группы», успел порепетировать с «Урфином Джюсом». 11 января 1986 года Могилевский прибыл на гала-концерт в институте «Гортехэнерго», чтобы помочь товарищам по «Флагу», но обнаружил, что его голос им уже не нужен — место у микрофона было занято Сергеем Курзановым. Зато Леху окликнули три веселых поддатых архитектора и предложили «поддуть им на саксофоне». С этого дуновения началось многолетнее сотрудничество Могилевского с «Наутилусом Помпилиусом».

В первой половине 1986 года Могилевский был одним из самых востребованных музыкантов Свердловска. Он ходил этаким блуждающим форвардом по всем командам, кому требовался саксофон. На I фестивале он играл в составе «Р-клуба», «Насти», «Урфина Джюса», «Группы Егора Белкина» и «Наутилуса». Не все получалось одинаково удачно, но выступление в составе «НП» искупило его предыдущие промахи. «Кое-кто поставил на мне крест могильный. Каламбур каламбуром, а кисло мне было — ой-ой-ёй. Спасибо Бутусову и всем „Нау“ за огромную поддержку».