Сверкающая Звезда

— Как Утренний Завиток? — спросил Чистое Небо. — Ей не стало лучше?

Гром с тоской покачал головой.

— Мне кажется… она умирает.

Гром содрогнулся, произнеся эти страшные слова. Отец и сын долго молчали, словно не решаясь потревожить незримо присутствующую в лагере смерть. Не сговариваясь, они побрели навстречу Длинной Тени.

— Зачем ты пришёл? — спросила чёрная кошка у Чистого Неба.

Гром увидел, что отец смутился. Усы Чистого Неба задрожали, глаза заметались.

— Меня очень тревожит эта болезнь. Из-за всех проблем с Одноглазом я не мог уделить должного внимания этой беде, но сейчас мне стало ясно, что главная угроза нашему выживанию — это болезнь, которая сейчас пожирает Утреннего Завитка. Я очень боюсь, как бы эта хворь не проникла в мой лагерь. Постоянно слежу за этим, но порой меня охватывает отчаяние, — Чистое Небо поднял голову и посмотрел в глаза Грома и Длинной Тени. — Самое страшное, что я не знаю, что делать, если кто-то из моих котов заболеет. Поверьте, я хочу сделать всё, что в моих силах, но не знаю, за что хвататься! Это наша общая беда и бороться с ней мы должны сообща.

Гром был потрясён. Ещё совсем недавно Чистое Небо вёл себя, как полноправный хозяин леса, не считаясь с желаниями, нуждами и заботами других котов. Да что там говорить, он готов был спустить шкуру с любого, кто ступит на его территорию! И вот теперь он сам предлагает свою помощь по борьбе с болезнью, грозящей всем.

— Как всё переменилось! — не сдержавшись, буркнул Гром.

Чистое Небо сердито распушил усы.

— Я не так уж сильно изменился! — сказал он. — Я остался таким, каким был!

Длинная Тень наградила его долгим задумчивым взглядом.

— Я всегда в это верила, — негромко сказала она.

В груди Чистого Неба заклокотало громкое мурлыканье. Гром удивлённо дёрнул хвостом. Надо же, как много значат для его отца слова Длинной Тени!

— Так как же мы будем бороться с этой болезнью? — спросил Чистое Небо.

— Мы не подпускаем к заболевшей никого, кроме врачевателей, — сказала Длинная Тень. — И стали очень осторожны во время охоты. И ещё зорко следим за тем, чтобы никто не принёс заболевшую дичь в лагерь.

— Это всё правильно, но совершенно недостаточно! — воскликнул Чистое Небо. — Знаете, я тут подумал. С какой-то стороны тот лесной пожар оказался полезным. Пламя дотла выжгло всю хворь, так что на пепелище можно основать новый лагерь.

Грому эта мысль совсем не понравилась.

— Я не думаю, что будет правильно переводить больных котов на новое место. Ты только взгляни на Утреннего Завитка! Она не выдержит дороги!

Чистое Небо с искренним непониманием посмотрел на сына.

— Больных мы оставим, — сказал он. — Зачем же собственными лапами переносить болезнь на новое место?

Гром вздохнул. Похоже, он поторопился, решив, что его отец изменился! Он всё такой же безжалостный, каким был и раньше.

Судя по всему, Длинная Тень тоже не пришла в восторг от этой идеи.

— Может, нам стоит встретиться у Четырёх Деревьев и обсудить это? — предложила она.

Чистое Небо ненадолго задумался, потом кивнул.

— Я поговорю со своими котами. На закате мы будем вас ждать на поляне, договорились?

Длинная Тень кивнула, и Чистое Небо удалился.

Гром долго провожал его задумчивым взглядом.

Где же Серое Крыло?

День тянулся бесконечно, как дурной сон. Гром отправился на пустошь — отчасти для того, чтобы поохотиться, но главное — чтобы ещё раз поискать Серое Крыло. Он гнал кролика до самого взгорья, но не обнаружил никаких следов пропавшего.

«Скорее бы закончился этот день! — думал Гром по дороге домой. — Может, кто-то из котов, что соберутся у Четырёх Деревьев, что-нибудь слышал о Сером Крыле?»

Но оказалось, что самое плохое ждало впереди. Не успел Гром приблизиться к оврагу, как горько раскаялся в том, что торопил окончание дня. Ещё издалека он услышал душераздирающий вой Обгоняющей Ветер. Бросив кролика, Гром со всех лап бросился к ней — и увидел Утреннего Завитка, корчившуюся на земле. Её глаза закатились, распухший кровоточащий язык вывалился изо рта. Земля вокруг маленького тельца была разрыта — умирающая в агонии царапала её когтями.

Гром содрогнулся. Жалость и боль обрушились на него, скрутили пополам.

«Какая страшная смерть!»

Но вот маленькое тело изогнулось дугой, задрожало от невыносимой боли, страшная судорога в последний раз сотрясла его — и всё закончилось. Тело Утреннего Завитка безжизненно обмякло и затихло. Обгоняющая Ветер с воем бросилась к дочери, но Галечник встал на её пути.

— Убирайся! — прорычала обезумевшая от горя мать.

— Прости, я не могу позволить тебе дотронуться до неё, — с состраданием, но решительно сказал маленький врачеватель. — Прости меня, Обгоняющая Ветер! Пойми, ты даже сейчас можешь заразиться — и заразить своих котят.

— Она тоже мой котёнок! — прорыдала несчастная кошка. — Она моя дочь!

С яростным воем она ринулась на Галечника, замахнувшись на него когтистой лапой. Гром, бросившись между ней и юным врачевателем, принял удар плечом.

— Опомнись! — с болью воскликнул он, пытаясь поймать взгляд Обгоняющей Ветер. — Галечник тебе не враг, он хочет только добра!