Сверхдержава

– Нет. Карма – не предназначение. Потому что за каждым предназначением должен стоять тот, кто предназначает. Карму не предназначает никто. Карма – есть сам человек, плод его предыдущих действий. Карма – это все, что нас окружает, следствие всех наших поступков в этой и предыдущих жизнях. Чем больше неправильных действий мы предпринимаем, тем больший кармический груз несем.

– И что же делать с этой самой кармой?

– Идеал – это разрешение кармы. Но идеал трудно достижим, мой юный друг. Разрешить карму можно только поняв самого себя. Но чаще бывает наоборот: человек всю жизнь пытается стать кем-то другим, отличным от себя, при этом он совершает действия, которые увеличивают его карму. Человек накапливает груз своих неправильных действий, он увеличивает снежный ком, который катится на него с горы, накапливает в себе всю грязь жизни, и в конце концов давит человека в слизистую гнойную лепешку. Человек умирает.

– Есть ли надежда для человека, Старик?

– Надежда – это новое возрождение. В новом возрождении человек получает новый шанс разрешить карму. Хотя это не так то просто. Ты рождаешься младенцем, новой личностью, но груз старой кармы остается с тобой. Ты получаешь с собой ошибки всех твоих прежних "Я", и шанс, что, может быть, твое новое "Я" справится с ними. От тебя зависит, сумеешь ли ты реализовать этот шанс.

Николай внимательно смотрел на Старика, но так и не мог понять, как тот выглядит. Он казался то старым, то среднего возраста, то на несколько минут показался Николаю его собственным отражением в зеркале. Николай вдруг подумал, что Старик – это сам Николай Краев, вывернутый наизнанку, – не то что бы полная противоположность, а скорее неосознанное дополнение к тому, чего не хватает человеку Николаю Краеву. Та частица ума, которой ему не хватало, чтобы стать действительно умным.

Николай Краев был уже далеко не мальчиком, но никак не мог дорасти до взрослого. Того взрослого, который мог показаться юнцом. Того умного, который мог показаться глупцом. Краев понял, что осталось сделать ему в этой жизни. Дорасти до самого себя.

– Почему ты говоришь мне обо мне? – спросил он Старика. – При чем тут я и моя карма? Меня интересует, что будет с человечеством.

– У нынешнего человечества тоже есть карма, превратившаяся в ком грязи. Человечество загнало себя в угол. Оно тащит на себе огромный ворох неразрешимых проблем, и единственный путь скинуть его – это умереть. Человечество умрет. Умрет скоро. Чтобы возродиться и начать этот путь снова.

– Как это будет выглядеть? Войны? Истребление людей друг другом?

– Совсем не так. Доктрина ненасилия твоего Давилы скоро сработает, и люди уже не смогут убивать друг друга. Сверхдержава действительно остановит войну и сделает человечество неагрессивным. Но это только обострит проблему перенаселенности. Уничтожение вирусных инфекций завершит полное отмирание естественного отбора – отныне будет выживать каждый младенец в Африке, Азии и Латинской Америке. В результате человеческая численность будет удваиваться каждые десять лет, не зная преград. И это еще не всё! Доктрина "правильных" людей провозглашает право каждого человека жить, пользуясь всеми благами современных технологий. Это потребует чудовищно быстрого уничтожения природных ресурсов. Люди будут копошиться как личинки мух на трупе планеты, доедая его, плодясь и с каждым днем ускоряя гибель всего живого, в том числе и свою. Нравится тебе такая перспектива?

– Не знаю… Я, конечно, не мальтузианец, но звучит это довольно жутко.

– Так не получится. Все будет совсем не так… Умирание нынешнего человечества идет уже давно, но твой друг Жуков ускорил этот процесс. Он слил организм человека с другим живым существом – вирусом. Он сделал это для того, чтобы сделать человека послушным, и добился своего. Но не учел последствий. Вирусы очень изменчивы и заразны. Вирус уже начинает меняться – ты знаешь об этом. И скоро вирус уже не будет гостем в теле человека, он станет с ним единым целым. Люди начнут плодить мутантов с такой же скоростью, как делает этот вирус. Не все из людей выживут. Я предполагаю, что выживет только один из десяти тысяч. Может быть – один из миллиона. Их будет совсем мало – выживших людей. Но те, кто будет жить, будут представителями уже совсем другой генерации. Они будут людьми, не похожими на нынешних. И сообщество, которое будут строить НОВЫЕ, будет построено на других принципах. НОВЫЕ получат новый шанс. И в этом – ваша надежда.

– Это неизбежно? И как же они будут выглядеть эти НОВЫЕ? С синей кожей? С жабрами? Смогут ли они летать? Будут ли они общаться друг с другом телепатически?

– Никто не знает этого. – Старик устало прикрыл веки. – Даже я.

* * *