Сверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее

Мишель не была чокнутой. Я это точно знала. Как и то, что большинство детей и подростков в этом мире — и в нашей стране — сталкиваются на ранних этапах жизненного пути как минимум с одним серьезным негативным обстоятельством и многие со временем преодолевают эти проблемы, хоть и не без борьбы и не без поддержки окружающих. И я знала, что в конечном счете их спасают заботливые отношения, верные друзья и любящие спутники жизни. Я знала это, потому что сталкивалась с таким снова и снова, и в последующих главах вы еще не раз прочтете о людях, с которыми это случилось.

Однако должна признать, что многие люди вроде Мишель даже не могут себе представить, что им все это доступно. И потому мне придется закончить главу не слишком оптимистичным признанием в том, что чувствуют многие сверхнормальные: им кажется, что их опыт отчуждения представляет собой проблему, у которой нет окончательного решения, и что судьба им никогда не улыбнется. При этом часть из них обычно надеется, что они ошибаются, и, подобно тому как сирота коллекционирует обрывки родительской заботы и внимания, по крупицам собирают повсюду крошечные индикаторы того, что в один прекрасный день и они будут приняты и любимы не только теми, кто на самом деле их не знает, но и теми, кто знает о них все.

Однажды на уличном фестивале, который ежегодно проходит в нашем городе, один общий знакомый представил меня Мишель, а ее мне. Конечно, мы уже были очень хорошо знакомы, но в целях сохранения конфиденциальности поприветствовали друг друга рукопожатием и улыбками. Затем я представила Мишель своей семье, которая была на фестивале вместе со мной, и это, казалось бы, невинное действие привело к целому потоку слез на нашем следующем сеансе. «Вы реальны! — воскликнула Мишель, глядя на меня, кажется, с искренним удивлением. — Такое впечатление, что я не знала этого до того момента, как пожала вам руку… я до сих пор помню, что тогда почувствовала. Вы реальный человек…. И из-за этого все, что вы мне до сих пор говорили, стало выглядеть совершенно иначе… как будто вы не просто врач, который обязан все это говорить… будто вы человек, который действительно так думает. Я не могла поверить, что вы станете общаться со мной, да еще так дружелюбно. Я не могла поверить, что вы представили меня своим детям». Все это Мишель произнесла, давясь горькими слезами.

В тот момент я подумала, что, возможно, своим рукопожатием и знакомством с родными помогла Мишель больше, чем за все часы, которые мы провели в моем кабинете. Не зря же психоаналитик Карен Хорни сказала: «Самым эффективным психотерапевтом была и остается сама жизнь»[549].

Глава 11. Антигерой

[Франкенштейн был] составлен из плохих частей, но старался быть хорошим[550].

Джонни Кэш

В 1962 году редактор и главный художник комиксов Marvel Стэн Ли придумал и нарисовал первого Человека-паука[551], тем самым перевернув с ног на голову вселенную супергероев, произведя революцию в индустрии комиксов. В отличие от всех существовавших ранее супергероев, Человек-паук не был взрослым мужчиной превосходного телосложения и редкой отваги, изящно и галантно решавшим любые мировые проблемы. Это был подросток по имени Питер Паркер, который жил с тетей и дядей и сам имел множество проблем. С деньгами у его семьи было туго, а Питера еще и обирали хулиганы в школе. Были у него и проблемы с девушками. И суперспособности, которыми он действительно обладал — сверхсила, умение ползать по стенам и паучья чувствительность к надвигающейся опасности, — были обусловлены не великим призванием и не какой-то героической причиной. Собственно говоря, это были нежелательные последствия укуса радиоактивного паука.

Иными словами, если Супермен больше походил на древнегреческого бога, ниспосланного с небес, который только притворялся простым смертным по имени Кларк Кент, то Человек-паук опустил супергероев на землю. Несмотря на то что посвященная ему серия комиксов называлась «Удивительный Человек-паук», чувствовал себя этот Человек-паук отнюдь не удивительно. Эту идею просто и лаконично сформулировал автор Marvel Лен Вэйн: «Кларк Кент — маска… Питер Паркер — факт»[552].