Сверхнормальные. Истории, которые делают нас сильнее

Как в 2011 году свидетельствовал в подкомитете Сената по делам детей и семьи бывший президент Американской академии педиатрии Роберт Блок, неблагоприятные события, пережитые в детстве, «возможно, главная причина плохого здоровья американцев»[524]. Нам это известно в значительной мере благодаря уже упомянутому выше «Исследованию негативного детского опыта»[525]. Это поистине эпохальное исследование потрясло медицинское сообщество не только выводами о степени распространения такого опыта в самом начале жизненного пути ребенка, но и тем, какой страшный вред он наносит здоровью в дальнейшей жизни на самых разных ее этапах. К сожалению, одним из самых обоснованных и последовательных открытий, сделанных благодаря этому исследованию, стало выявление зависящей от «дозы», в основном прямой взаимосвязи[526] между плохими условиями в детском возрасте и проблемами со здоровьем в течение всей жизни, начиная с усталости, язвы желудка и артрита и заканчивая главными причинами смерти: сердечными заболеваниями, онкологией, хроническими болезнями легких, заболеваниями печени и аутоиммунными заболеваниями[527]. Проще говоря, чем больше стресса и трудностей мы переживаем в детстве, тем больше проблем со здоровьем нас ждет во взрослой жизни. Следует отметить, что это относительно недавнее открытие. Взаимосвязь между стрессом в детстве и здоровьем во взрослом возрасте оставалась не выявленной так долго отчасти потому, что многие распространенные виды негативного детского опыта часто держатся в секрете, а также вследствие так называемого эффекта спящего[528], то есть некоторого временного зазора между стрессорами, которым мы подвергаемся в детстве, и влиянием, которое они оказывают на нас уже взрослых. Впрочем, как бы там ни было, сегодня эта взаимосвязь бесспорна, и теперь ее можно увидеть даже в отчетах о здоровье взрослого населения в далеком XIX веке[529].

Несомненно, негативный детский опыт внедряется, образно говоря, прямо под кожу. Дети, подвергающиеся хроническому стрессу, уже в подростковом возрасте четко демонстрируют симптомы хронических воспалений[530], то есть иммунной реакции и основного фактора риска в широком спектре заболеваний. Да что там говорить, этот опыт проникает даже в наши клетки. Исследования показали, что у взрослых, которые росли в неблагоприятной обстановке, более короткие теломеры[531] — концевые участки хромосомы, своего рода защитные колпачки на концах ДНК-цепочек. С возрастом теломеры укорачиваются естественным образом, но сделать их короче может и стресс. Увы, по мере уменьшения теломеров изнашиваемся и мы; наши клетки стареют быстрее, а с ними быстрее стареет и человек. Хронологический и биологический возраст начинает восприниматься как рассинхронизированный; возможно, по этой причине люди, пережившие в детстве хронический стресс, часто говорят, что, хотя они вроде бы хорошо выглядят, изнутри чувствуют себя так, будто им сто лет. Им трудно себе представить, что они проживут долгую и наполненную жизнь, и они совершенно правы: трудное, несчастливое детство действительно может сократить жизнь человека на целых двадцать лет[532].

Более того, пагубное влияние детского стресса на организм не ограничивается такими органами, как сердце и легкие; возможно, больше всего от неблагоприятных обстоятельств в детстве страдает самый сложный орган — мозг[533]. Как известно, мозг человека развивается на протяжении всего детства, до двадцати с лишним лет. Следовательно, хронический стресс на ранних этапах жизни может воздействовать на его архитектуру, буквально вплестись в нашу самость[534]. Это влияет на наше психическое здоровье, которое Роберт Блок предпочитает называть здоровьем мозга[535]; таким образом, между детскими невзгодами и здоровьем мозга прослеживается четкая зависимость[536]. По оценкам специалистов, неблагоприятные условия жизни в детстве ассоциируются с расстройствами психического здоровья в диапазоне от трети до половины всех случаев, среди которых наиболее распространенные — депрессия и тревожность. Конечно, стресс может привести и к другим расстройствам[537], в том числе посттравматическому стрессовому расстройству, нарушению адаптации, расстройству пищевого поведения и сна. На самом деле для обозначения этих взаимосвязанных и часто параллельных состояний используется общий термин — расстройства спектра травмы[538].