Сверхновая американская фантастика, 1994 № 4

Сэм опять остановился. Рука ходила ходуном, едва ли он сможет прочесть свои каракули. Впрочем, разве он мог забыть то, что там написано?

Он вытер лоб рукой, перевернул страницу и вновь окунул перо.

«Я не в силах был спасти Генри, но Орион, достань у меня мужества, мог бы еще жить и жить, целый и невредимый, на Территории Невада. И я бы тоже не болтался здесь, в Блю-Спрингс, а жил бы себе припеваючи в горах Дальнего Запада, вместо того чтобы мыкать лихо в Западной Миссури.

Я остался в Миссури, чтобы искупить свой грех, но за два года ровно ничего для этого не сделал. Теперь, когда я оказался в графстве Джексон и присоединился к отряду полковника, мне, может быть, больше повезет.

В самом начале войны я провел три недели в отряде Мэрионских Разведчиков — ребят-добровольцев из моего графства. В партизанских действиях тогда ощущалось не больше нужды, чем в словаре птичьего языка. Это уже потом я пересек весь штат, оказался в Канзасе и столкнулся с красноногими. Уже потом я видел, как расстреливают в упор моего брата, как будто он — соломенная мишень.

Вот уже несколько недель я не получаю писем — ни от матери, ни от Памелы или Молли, хотя сам стараюсь писать им как можно чаще. Означает ли это, что они от меня отреклись, или их письма просто не доходят? Постараюсь разобраться в этом, когда покончу с нынешним делом, если только оно не покончит со мной».

Сэм положил дневник на землю и вытер о траву запачканные чернилами пальцы. Потом заглянул в баночку и увидел, что она почти пуста. Он решил не покупать чернил впрок, пока не станет ясно, что он проживет еще достаточно долго и сможет их использовать.

Солнце поднялось, и лучи его теперь били Сэму прямо в лицо. День обещал быть жарким. Из лагеря донесся еще один выстрел, за ним — опять вопль, на этот раз вполне жизнерадостный. Ребята проснулись и изготовились для дела.

Сэм сунул дневник в футляр, а его и все прочее — в седельную сумку. Он встал, потянулся и побрел назад, к лагерю полковника Квонтрилла.

Выйдя из рощи сикомор, Сэм увидел, что у палатки Квонтрилла собралась толпа человек в пятьдесят или шестьдесят. Палатка была открыта, и собравшиеся, хоть и держались на почтительном расстоянии, все норовили заглянуть и подслушать разговор, происходивший внутри. Позади толпы стоял Флетчер Тэйлор, почесывая редкую бородку.

— Доброе утро, Флетч, — приветствовал его Сэм, подходя, — как спалось?

Тэйлор покосился хмуро. — Ни к черту, по твой милости.

— Не стоит благодарности.

— Молчи, и так плохо слышно.

— А что слышно?

— Сам знаешь. Полковник готовит налет. Почти все ребята бьются об заклад, что на Канзас-Сити, но я ставлю деньги на Лоренс.

Сэм кивнул.

— Я слышал, что полковник задумал преподать урок Лэйну и Лоренсу еще в ту пору, как сам там квартировал.

Человек, стоявший впереди Тэйлора, оглянулся на них обоих.

— Я бы тоже не прочь проучить Джима Лэйна, — сказал он, — но я не сумасшедший, и полковник, надеюсь, тоже. От границы до Лоренса сорок миль, и синебрюхих там — что мух на дохлом оппосуме. Это чистое самоубийство.

— Точно, — согласился Сэм.

Его собеседник удивленно приподнял брови.

— Это как — так? Ты что-то знаешь?

Сэм пожал плечами и ничего не ответил. Две ночи тому назад во сне он видел, как полковник Квонтрилл, весь объятый пламенем, въезжает в Лоренс во главе толпы вопящих и стреляющих людей. Он угадал, что это Лоренс, потому что все обитатели города были похожи на газетные карикатуры сенатора Джима Лэйна и все, как один, были одеты в красные штаны. Сэм верил снам, особенно таким ясным. За несколько дней до взрыва «Пенсильвании» ему приснился Генри, лежащий в гробу, а перед тем, как ему и Ориону выезжать из Сент-Джозефа, приснился Орион, Мертвый, в дорожной пыли. Но с этими ребятами толковать о снах бесполезно. Многие из них и так считали Сэма Клеменса тронутым — еще бы, если такую пропасть первоклассной бумаги он берег не для подтирки, а на писанину.

— Вот и я говорю, — закивал их собеседник, приняв Сэмово пожатие плечами за утвердительный ответ. — Канзас-Сити тоже надо бы задать жару, и ведь есть где спрятаться после дела.

Тэйлор что-то соображал про себя.

— Спору нет, — согласился он, — одно дело нагрянуть в гости к сенатору Лэйну, другое — убраться потом восвояси.

Сэм молчал. Какая теперь разница, кто из них что думает. Они будут лить пули и делать патроны, пока им не укажут, куда стрелять, в Лоренсе или еще где — все равно, даже лучше, если в Лоренсе, ведь канзасские разбойники и красноногие, которые их грабили, жгли их дома, убивали их братьев, обижали их женщин, в большинстве были родом из Лоренса либо приверженцы Джима Лэйна. Если Квонтрилл объединит под своей командой несколько добровольческих отрядов, у него хватит людей, чтобы атаковать Лоренс и отбиться от федералистов по пути туда и обратно.

Из палатки вышел капитан Джордж Тодд и прищурился на солнце. Этого высокого блондина с квадратной челюстью многие боготворили не меньше, чем Квонтрилла. На нем был трофейный голубой мундир, снятый с убитого лейтенанта-северянина.

— Ну что, капитан, куда? — выкрикнул кто-то из толпы.