Сверхновая американская фантастика, 1995 № 03

— Что… что ты собираешься сделать со мной? — вымолвила наконец Тетчи, не в силах вынести затянувшееся молчание татуированного. Его тусклые глаза, казалось, глядели с издевкой, тем не менее, когда он заговорил, голос его звучал уважительно.

— Я собираюсь спасти твою несчастную душу.

Тетчи моргнула в замешательстве:

— Но я… я не…

— Не хочешь быть спасенной?

— …не понимаю, — только и вымолвила Тетчи.

— Ты слышишь их? — спросил татуированный, еще больше сбивая ее с толку. — Псы, — добавил он.

Она неуверенно кивнула.

— Скажи одно только слово, и я дам им сил сорвать двери и ставни с домов города в долине. Их когти и клыки станут орудием мести, которой ты жаждешь.

Испуганно Тетчи отшатнулась от него.

— Но я не хочу никому зла, — сказала она.

— После всего того, что они тебе сделали?

— Мама говорила, что они не умеют иначе.

Взгляд татуированного стал суровым:

— И поэтому ты считаешь, что подобает просто… простить их?

Слишком много мыслей вызвали у Тетчи головную боль.

— Я не знаю, — сказала она, в ее голосе слышалось отчаяние.

Гнев человека с татуировками мгновенно исчез, будто его, горевшего раскаленным огнем в глазах, и не было никогда.

— Так чего же ты хочешь? — спросил он.

Тетчи робко посмотрела на него. Из того как он задал вопрос, стало ясно, что он уже знает ответ. Будто именно к этому моменту он все это время подводил разговор.

Сомнения одолевали ее, молчание затянулось. Вой собак она слышала сейчас ближе чем когда-либо, жуткие голоса звучали тоньше и пронзительнее, будто детский плач. Взор татуированного сверлил душу. Тетчи подняла дрожащую руку, указывая на каменную глыбу.

— Ах, это, — сказал татуированный.

Он безотрадно улыбнулся.

— Тебе придется заплатить.

— У… у меня нет денег.

— Разве я просил денег? Сказал ли я хотя бы слово о деньгах?

— Ты… ты сказал — придется платить…

Татуированный кивнул:

— Платить, да, но монетой дороже золота и серебра.

«Что может быть дороже?» — удивилась Тетчи.

— Я говорю о крови, — сказал татуированный, прежде, чем она успела задать свой вопрос. — Твоей крови.

Рука его рванулась и схватила ее прежде, чем она успела кинуться прочь.

«Кровь», — думала Тетчи. Она проклинала ту кровь, которая сделала ее такой медлительной.

— Не пугайся, — сказал татуированный. — Я не причиню тебе вреда. Всего лишь булавочный укол — одна капля, быть может три, и не для меня. Для камня. Призвать его обратно.

Хватка пальцев на ее руке ослабла, и Тетчи торопливо отступила на шаг. Она металась взглядом от него к каменной глыбе и обратно, туда — сюда, пока голова не закружилась.

— Кровь смертного — самая драгоценная кровь на земле, — сказал ей татуированный.

Тетчи кивнула. Ей ли не знать? Без крови троу она была бы такой же как все. Тогда никто не захотел бы обидеть ее за то, что она собой являет. Жители городка видели в Тетчи только свои полуночные страхи; а она же страстно желала хоть чьего-нибудь расположения.

— Я бы мог научить тебя разным хитростям, — продолжал татуированный. — Я покажу тебе как становиться всем, чем ты ни пожелаешь.

Пока он это говорил, черты лица его изменялись, теперь покрытое татуировками туловище, казалось, венчала ужасная собачья голова. Шерсть на ней была того же бледного оттенка, как только что — волосы человека, и хотя глаза остались прежними — сейчас это был, без сомнения, зверь. Человек исчез, оставив вместо себя этот странный гибрид.

Глаза Тетчи расширились от страха. Короткие толстые ножки ее задрожали. Того и гляди, совсем подкосятся.

— Всем, чем только пожелаешь, — повторил татуированный, собачья голова вновь заменилась человеческим лицом.

Долго Тетчи не могла выдавить из себя ни слова. Кровь бушующим потоком пела в ее венах. Всем, чем захочу… Стать нормальной, обычной… Но тут возбуждение, заполнившее ее угасло. Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, поэтому это не могло быть правдой.

— Почему? — спросила она. — Почему ты хочешь помочь мне?

— Помогать другим — удовольствие для меня, — ответил он.

Он улыбнулся. Глаза его улыбнулись. От него исходило такое тепло, такая доброта, что Тетчи почти позабыла, что он говорил о диких собаках, о его намерениях натравить их на Берндейл, на ее мучителей. Но она все еще помнила об этом и ей было не по себе от этих воспоминаний.

Татуированный был чересчур похож на хамелеона, вряд ли она могла слишком доверять ему. Он мог научить ее становиться всем, чем она захочет. Быть может, поэтому он мог казаться ей всем, чем ей хотелось?

— Ты сомневаешься, — сказал он. — Почему?

Тетчи только пожала плечами.

— Это твой шанс исправить несправедливость, случившуюся при твоем рождении.

Пока он говорил, внимание Тетчи вновь вернулось к вою диких собак. Исправить несправедливость…

Их когти и клыки станут орудием мести, которой ты жаждешь.

Но вовсе не обязательно все должно быть так, как хотел татуированный. Она не держала ни на кого зла. Она просто хотела быть частью общества, а не причинять кому-то боль.