Свет

Эд Читаец лежал в пилотском кресле, разинув рот и тяжело дыша. Если не считать руки на гениталиях, поза его точно копировала «Смерть Чаттертона»,[76] и незаметно было, снится ли ему что-нибудь. Глядя на него сверху вниз с выражением столь же заботливым, сколь ироничным, стояла маленькая женщина азиатской внешности в золотистом платье чёнсам, подвязанном у бедер. Вытащив сигарету, она закурила, не переставая покачивать головой. Женщина не сводила глаз с Эда. Будь она настоящим человеком, можно было бы подумать, что она решает про себя его судьбу.

– Ладно, Эд, – сказала она в конце концов. – Пора вставать.

Из ее глазниц выплыло несколько белесых мошек.

– Надо было нам для этого момента музыку заготовить, – посетовала она. – Что-нибудь сдержанное.

Она подняла руку. Сей же миг Эда аккуратно вынесло из кресла и на пешеходной скорости переместило к ближайшему люку «Превосходной скидки». Люк открылся, из корабля выкачало воздух, а заодно и Эда. Последний вроде бы не заметил этого: наверное, оно и к лучшему. Спустя некоторое время тело его повисло футах в двух-трех над поверхностью астероида: в идеально горизонтальном положении, ноги вместе, руки сложены на груди, точно на похоронах.

– Красавчик, – определила Сандра Шэн. – А ты красавчик, Эд.

Склонив голову набок и подставив лицо сиянию Тракта, она различила в небе смутные очертания «Превосходной скидки».

– Ты мне больше не понадобишься, – произнесла она.

Корабль секунды две маневрировал; в прерывистых сполохах факела двигателя стали видны гробовые клети инопланетян. Затем снова вспыхнуло пурпурное облако, и корабль исчез.

Сандра Шэн поглядела им вслед. На пару мгновений ее вроде бы окутали печаль и нерешительность.

– Может, еще сигаретку скурить? – обратилась она к Эду. – А впрочем, нет.

Движения ее сделались порывисты, раздражительны: это на нее было отнюдь не похоже. Тень Сандры утратила покой. Руки заметались в одеяниях. Или нет? Возможно, все это значило куда больше. На миг везде замелькали искры. Она издала сердитый вздох, но тут же расслабилась.

– Эд, давай вставай, – проговорила она.

* * *

И Эд поднялся, пробудившись на горизонте маленького мира, озаренного внушавшим отчаяние светом Тракта Кефаучи.

Над ним взметнулись колонны пламени – аскетичных цветов и оттенков несочетаемых, а порою цветов смальты. Чуть в сторонке, подсвеченный огнем, оттенка которого Эд не мог бы назвать, покоился K-рабль с заглушенным двигателем, и корпус его все еще подрагивал от усилий сдержать системы оружия; а еще Эду в глаза бросились коричневато-рыжие человеческие останки, представленные цельным скелетом, с остатками плоти и костных хрящей. Попирая ногой плечо скелета, с видом странно неуверенным, но – в яростном неустанном свете – отчего-то менее грозным, чем поначалу могло показаться, стояло существо, известное порою как Сандра Шэн, иногда как доктор Хэндс, а чаще всего за минувшие эпохи, в большинстве контактов с кратковечными его собеседниками, под именем Шрэндер.[77] Эд искоса оглядывал ее. Росточка невысокого, облачена в темно-бордовое пальто, на котором не хватает нескольких пуговиц, вместо головы – лошадиный череп, в глазницах – будто половинки граната.[78]

– Кто ты? – спросил он. – Ты настоящая?

Он ощупал себя руками. Так, надо по порядку.

– А я настоящий? – уточнил он. И: – Я раньше встречал тебя.

Не получив ответа, он потер лицо руками.

– Я же знаю, что раньше встречал тебя.

Он сделал широкий жест.

– И все это… – начал он.

– Восхитительно, не правда ли? – сказала Шрэндер. – А ведь тут везде так.

Эд не это хотел сказать. Он имел в виду, что забрался дальше, нежели планировал.

– Не уверен, что знаю, где я сейчас.

– А ты прикинь, – сказала Шрэндер с некоторым удовлетворением, – я тоже! Тут столько всего, правда?

– А-а-а, – протянул Эд, – ты же Сандра Шэн.

– И она тоже. Да.

Эд собрался с мыслями. «Пока что, – подумал он, – достаточно просто держать себя в руках. Смирись с этим». Но Шрэндер показалась ему рассудительной и сочувствующей, и вскоре он расслабился. И почувствовал, что должен приложить следующее усилие; поразмыслив немного, он догадался.

– Ты ведь из K-ультуры, правда? Вы не исчезли, ребятки. Вон оно что. – Он глянул на нее с затаенной робостью. – Что ты такое?

– О, – сказала Шрэндер, – вряд ли ты поймешь ответ. Кем бы меня ни считали, других таких, как я, больше не осталось, это уж наверняка. – Она вздохнула. – Все хорошее рано или поздно заканчивается, Эд.

Эд не придумал ответа.

– Как ты себя чувствуешь? – только и смог он спросить. – В смысле – вот в этом облике?

– О, превосходно. Отлично себя чувствую.

– Тебе не одиноко? Ты не терзаешься?

– Разумеется. Конечно же одиноко. Мне малость не по себе. А кому бы не было на моем месте? Но, Эд, были у нас славные деньки, их-то не отнять!

Она с явным воодушевлением поглядела на него.

– Жаль, что ты не застал нас. Мы вот точно так и выглядели, правда, я бы не прочь побольше ленточек заиметь. – Она рассмеялась. – А что под пальтишком, я тебе не покажу.