Свет

– Я пыталась предупредить Мист – женщину, которая зачала от Мидаса, – говорит она. – Пыталась предупредить ее насчет королевы Кайлы, но она не захотела меня слушать. А потом я хотела улизнуть и рассказать тебе о случившемся, но пришел Мидас, пожелав, чтобы я воспользовалась своей силой. Потому я заключила с ним сделку.

Я сразу же догадываюсь:

– Дигби.

Она кивает.

– Я такая глупая.

– Нет, просто Мидас чертово чудовище.

Она опускает взгляд.

– Я весь день пользовалась силой. Думала, он действительно вернет мне Дигби. Так что да, меня вполне можно назвать дурой.

Мне больно от горечи, которая звучит в ее голосе.

– Аурен…

– Продолжай, – говорит она мне.

Я проглатываю остальные слова и киваю. Если она хочет, чтобы я продолжал, то так я и сделаю.

– В ту ночь, когда мы должны были встретиться с тобой в библиотеке, я прошел через ворота Рэнхолда. Лу была со мной, готовая отправиться на поиски Дигби.

Я заставляю себя говорить четко – без интонаций, без пауз. Потому что, хоть и не произносил этого вслух, мысленно не раз прокручивал события, которые привели к тому, что Аурен пришлось искать.

– Райатт должен был нас там ждать, но так и не появился. Мы не придали этому особого значения, потому что опаздывать ему было несвойственно. Мы вошли в замок, но не успели разойтись, так как у входа нас остановил Мидас.

Я скрежещу зубами.

– Он заставил меня провести собрание. Тянул время. Просто тогда я этого не осознавал. А еще не знал, что жители деревни подошли слишком близко к нашему лагерю, и Озрику с Джаддом пришлось с этим разбираться. Лу тем временем не удавалось найти Дигби, а потом я узнал, что Мидас удерживал Райатта.

– Чего он хотел?

От удивления брови у нее взлетают на лоб.

– Он его арестовал?

– Об этом я узнал позже.

В ее глазах появляется понимание.

– Райатта задержали из-за меня. Потому что Мидас думал, что мы с ним…

– Он сказал Райатту, что тот не имел права прикасаться к тому, что ему не принадлежало, – рассказываю я, скрипя зубами. – Когда мы покончили с этим бессмысленным собранием по поводу гребаного фальшивого союза и торговых сделок, было уже очень поздно, а поскольку на следующий день должен был состояться бал, в замке было многолюдно. Повсюду сновали слуги и стражники. Понадобилось время, и для начала пришлось подняться в мою комнату. В то время Лу наконец ушла на поиски Дигби, а я поднялся в библиотеку. Я знал, что не встречу тебя там, поскольку было уже слишком поздно, но упорно искал записку или намек на то, что ты туда приходила.

Слышу, как она сглатывает.

– Я ничего не увидел, – говорю я и с тревогой жду, потому что осознал наконец, что тогда случилось.

– Я так и не добралась до библиотеки, – тихо говорит Аурен, и, когда снова поднимает голову, ее взгляд устремлен куда-то вдаль, в Рэнхолд.

– Я пытался подняться в твою комнату, но там было слишком много стражников. Я не хотел вызвать подозрения у Мидаса. Я знал, что и королева Кайла непредсказуема, – добавляю я.

– Меня там все равно не было, – говорит Аурен. – Или, может, тогда уже и была, не знаю. Если я правильно сопоставляю временную шкалу, Мидас уже… – Она задыхается от чувств, и ей приходится откашляться, чтобы продолжить. – Это уже случилось. Может, тогда меня уже запихнули в мою комнату, не знаю. Я плохо понимала, что происходит.

Мне как будто ребра сковали цепью, не оставив ни одного звена, чтобы свободно вдохнуть.

– Я не прислушался к своему чертову чутью, – говорю я, почти выплевывая злость на свои поступки. – Я снова пытался с тобой увидеться. Я чувствовал: что-то не так, но Мидас продолжал меня отвлекать. Перед тем, как я добрался до твоей комнаты, он созвал нас всех на еще одно клятое собрание перед балом. Я так увяз в нем, что даже не осознавал, какая чертовщина творится. Только когда пришла Лу и подала знак, я понял, что она его нашла.

– Дигби? – спрашивает Аурен.

– Нет. Райатта, – говорю я. – Лу искала Дигби, но нашла моего брата в камере. Райатт видел, как Дигби передавали другой группе стражников. Нам пришлось дождаться бала, чтобы Лу спустилась и вытащила Райатта, а потом, пока она бы отвлекала стражу, Райатт забрал бы Дигби.

Медленно покачивая головой, Аурен обдумывает мои слова.

– Ты расскажешь мне, что произошло? – спрашиваю я, хотя ненавижу, какую боль причиняют ей эти воспоминания.

– Он меня опоил.

От ее заявления я вспыхиваю. Грудь как будто раскалывается надвое, будь прокляты эти цепи.

– Что, черт возьми, он сделал?

Аурен замирает, услышав бурлящий в моем голосе ужас, и смотрит на мои шипы, которые разорвали рубашку, как черные клыки рычащего зверя.

– Повторюсь: я была такой глупой, – продолжает она, передернув плечом. – Я позволила ему увести меня в темницу – и да, он действительно привел меня к Дигби. Это его единственный честный поступок. – По ее щекам стекают слезы, а брови хмурятся от боли. – Его избивали. Сначала я решила, что он мертв. И жутко разозлилась. Я хотела ранить Мидаса. Причинить ему такую же боль, какую испытывал Дигби. А потом он прижал меня к стене, и… он…

У меня разрывается грудь.

– Аурен…