Свет Дивояра

— Не пугайся, пожалуйста, милый человек, — осторожно заговорил Финист, делая шаг вперёд, но ответом был пронзительный вопль — как будто кошке наступили на хвост. Несчастный в смертельном ужасе смотрел на ярко-красные волосы князя.

— Он нас боится, — с огорчением заметил Финист. В самом деле, было чего испугаться — ведь огненный князь выглядел слишком экзотично для обыкновенного человека.

Тогда вперёд выступил Лён — ему было ужасно жаль этого беднягу, которого судьба закинула в такое пекло.

— Послушайте… — как можно ласковее заговорил он, опускаясь перед незнакомцем на одно колено, чтобы быть ближе к тому — присесть на корточки мешали латы. Тот сделал попытку отползти, передвигаясь на пятой точке и отталкиваясь от пола тощими ногами.

— Мы вас не обидим, — успокаивающе продолжил Лён.

— Почему ты обращаешься к нему, как будто его много? — поинтересовался князь.

— Пожалуйста, не мешай, — повернулся с просьбой к нему Лён, поэтому не заметил, что в глазах незнакомца появилось осмысленное выражение — тот рассматривал дивоярца: его волосы, его красные доспехи, его лицо. Кажется, он начал соображать, что это не враги. Но всё ещё не верил и сделал попытку отползти подальше, но дальше уже была глухая стена, и несчастный прижался к ней спиной, выставив перед собой обе руки, словно надеялся, что такая слабая защита ему поможет. В одной руке его оказался странный, грязный, горелый, пованивающий предмет, в котором с трудом можно было узнать ящерицу, какую видели два путешественника в этой долине. Очевидно, бедняга питался вот такими ящерицами, поджаривая их на раскалённых камнях где-нибудь возле гейзера.

— Как же он заполз сюда? — удивлялся Финист, — Неужели в ту самую дыру пролезал?

Да, наверно, эта пещера многие дни была ему домом, но как его занесло сюда?

— Ты хочешь есть? — стараясь говорить отчетливо, обратился Финист к бедолаге, словно говорил с глухим, — Румистэль, давай его накормим — смотри, до чего отощал. То удивительно, что вообще выжил!

Лён заметил, что при слове "есть" у несчастного дёрнулся кадык — он понимал их речь.

Финист между тем, не смущаясь присутствием хозяина жилья, располагался на ночной отдых. По его неслышному приказу Гранитэль освободила обоих рыцарей от громоздких алых доспехов и от стёганых подстёжек, снабдив их новой, удобной и красивой одеждой. В пещере откуда-то взялись лёгкие одеяла для ночлега. Воздух сделался прохладным и чистым, что было приятно после изнуряющей жары, которая царила на этой планете. Финист удобно уселся на одеяле, и тогда перед ним образовался низкий столик, уставленный посудой с замечательной едой — это Гранитэль проявила свое обычное гостеприимство.

При виде такого обилия еды у несчастного человека выкатились глаза — он уставился на стол, как завороженный.

— Давай, иди сюда, — как больного умом, поманил его Лён.

Дрожащими руками бедняга схватил хлеб и прижал его к грязному лицу, вдыхая запах. А потом начал глотать всё, что ему предлагали — почти не жуя. Неудивительно, что через полчаса ему стало плохо, и он схватился за живот. Повалился наземь, закатил глаза и принялся мучительно икать, постанывая.

— Э, как бы не кончился, — с опаской проговорил Финист.

Незнакомец с трудом поднялся и пошёл на выход — его сотрясали рвотные позывы.

— Вот так накормили! — огорчился Лён, но тут снаружи донёсся трубный рёв дракона, и следом пронзительный визг. С невиданной прытью больной вскочил обратно в пещеру. С невнятным воплем он бросился в самый дальний угол и зажался там.

Ну да, ошарашенные своей неожиданной находкой, рыцари забыли предупредить бедолагу, что снаружи находится огненный дракон, который вовсе не безопасен и отнюдь не дружелюбен, особенно с незнакомцами. Тот принялся дрожать и плакать, и вообще являл собой зрелище такое жалкое и ничтожное. Попытки поговорить с ним ни к чему не привели — неизвестный как будто не понимал речи.

— Намаялся ж ты, человече, — вздохнул Финист, — Живучий, однако, если столько выдержал!

Следовало до завтра выспаться, потому что с утра начнутся поиски волшебного кристалла.

Лён с удовольствием растянулся на чистом одеяле, и некоторое время сонно смотрел в неровный потолок пещеры. Воздух был приятен и свеж, приключение было интересным, но в глубине души засела грусть — он думал об утраченном Перстне. Несколько лет, проведённых в дружбе с призрачной принцессой, привязали его к Гранитэли — теперь он тосковал по ней. Как никогда он ощущал свою потерю: она рядом, но совсем чужая, не узнает его. Когда-нибудь она узнает, что Лён и был тем, кого Финист называет Румистэлем? Что она тогда ему сказала, возле выхода из зоны сказки, когда он побывал в образе этого таинственного принца, который, что ни говори, не есть Лён? Она сказала: Румистэль тот, кто будет после тебя? Где же он, этот неуловимый герой-двойник? Везде он оставил след. В какое время ни попади, он там уже побывал или его там ждут.