Свет для падшего (СИ)

Он раздражает тем, что знает меня лучше, чем кто-либо. Во мне постоянно идет борьба, я не хочу принимать те чувства, которые к нему испытываю. Они неправильные, рискованные, способные создать большие проблемы. Но в то же время, они настоящие, живые, взрывоопасные.

Я не могу ему верить, а значит, эти чувства обречены. Не нужно было мне сюда приходить. Выходит, что я добровольно шагнула в свою клетку. Илиодор меня убьет, и всех кто мне помогал… Боже, какая же дура! Мало того, что сама снова угодила в неприятности, так еще и подставила друзей!

— Я хочу, чтобы ты была рядом. Не только из-за света, — вдруг произнес Азарий.

— И чего же ты хочешь от меня?

— Хочу, чтобы ты открылась мне. К чему все эти игры, Агата? Почему бы просто не стать счастливыми прямо сейчас? Я подарю тебе все, что ты захочешь, убью любого ради тебя.

Он сказал это так искренне и прямо, что я невольно засмотрелась на его тёмные как ночь глаза. Моя злость начала куда-то улетучиваться…

— Ты нужна мне, Агата, — прошептал Азарий, прикасаясь губами к тыльной стороне моей руки.

Нас прервал громкий стук в дверь, после чего в неё вошли двое — Левий и ведьма Ирма.

— Господин… Мы не вовремя? — поинтересовался слуга.

Азарий поджал губы и ответил:

— Что ж раз пришли.… Я ждал тебя Ирма.

Ведьма медленно поковыляла к падшему, который заранее отошёл в сторону. Она с интересом рассматривала меня и неприятно улыбалась. Я смотрела то на неё, то на молодого слугу, взгляд которого тоже был обращён на меня. Стало как-то неловко. Я почувствовала себя зверушкой в зоопарке, на которую пялятся все кому не лень.

Ирма шептала что-то Азарию, периодически посматривая на меня. Он кивнул, словно дал ей своё согласие, и она побрела к Левию, который ждал у входа. Напоследок, она вновь посмотрела на меня и поклонилась, судя по всему, нам обоим.

— Ну, так на чем мы остановились? — снова обратился ко мне Азарий.

— Это была ведьма? — спросила я.

— Она самая.

— Это она связала нас?

— Да, — сказал он, возвращаясь ко мне.

— Зачем она приходила? — подозрительно поинтересовалась я.

— Я хотел сначала солгать. Но думаю, в этом больше нет необходимости. Она восстанавливает связь между нами.

— Я так и знала. Только вот мне не понятно… ты говоришь о чувствах ко мне, но, тем не менее, продолжаешь удерживать меня силой. Тебе не кажется, что это очень эгоистично и мерзко?

— Это для твоей же безопасности. Со мной надежней, чем в Светлом мире.

— Не доверяешь собственному брату? — ухмыльнулась я.

— Не доверяю вашему Повелителю.

В этот момент отворилась дверь, а на пороге стоял Илиодор с очень недовольным выражением лица. Он резким и быстрым шагом двинулся к нам и, встав напротив брата, гневно бросил:

— Что тут происходит?!

— Братец, мы ждали тебя.… Но не так скоро, — ухмыльнулся Азарий.

— Агата, как ты могла? Уж от тебя я такого не ожидал. Чего ты добиваешься? — вспылил ангел.

— Прости.…Но я должна была поговорить с ним. Знала, что ты будешь против, поэтому не сказала тебе, — виновато опустила голову я.

— И чего ты добилась, дура?! Думаешь, я его не отговаривал? Это бесполезно, он не исправим, и пора уже всем это понять.

— Она не собиралась меня отговаривать.… Напротив, предложила свою сделку, — вмешался падший.

— Как это понимать? Агата? Что ты ему предложила? — гневно спросил Илиодор.

— Я согласилась отдать ему свет, взамен на то, что он не станет убивать Повелителя, а решит свои проблемы мирным путем. И вернет потом мой свет в хранилище.

— Ты в своем уме?! Не думал, что ты бываешь такой безрассудной! Господи, столько лет было потрачено на эту идиотку, и всё в пустую! — выругался ангел.

— Спокойнее брат. Мы еще не заключили сделку. К тому же, я хотел и с тобой потолковать. Уж больно много вопросов к тебе скопилось… — произнес Азарий, и жестом пригласил его присесть на диван.

Глава 24

Не успели мы с Глебом съехаться, как его отправили в командировку в деревню, которая находилась в четырёхстах километрах от нас. Нам снова пришлось расстаться. В деревне очень плохо ловила связь, и мы созванивались очень редко, примерно раз в неделю.

Кира по мере взросления становилась несносным и непослушным ребенком. Она начала осознавать собственное я, и ее характер с каждым днем становился все тяжелее. Я снова перестала с ней справляться. Опять начались жалобы в саду на ее плохое поведение и полное непослушание.

Я впала в состояние полной безнадежности. Мне казалось, что весь мир против меня. Люди со своими не прошеными советами не помогали, а только раздражали. Тетя Кристина уехала в другой конец страны из-за работы и не могла уже мне ничем помочь, даже на словах поддержки не было. Она просто всегда говорила: «не грузись», вот и вся ее помощь. Я осознавала, что мне никто не может помочь.

Мы снова начали ходить в реабилитационный центр, но и там Кире удавалось устраивать жесткие концерты. Успокоительные не помогали ни мне, ни ей. Я выдохлась.