Свет для падшего (СИ)

Я не знала, что ответить. Не хотелось его ранить. Тем более сейчас, когда он только выбрался на волю. Я понимала, что это неизбежно, но хотела всячески оттянуть этот неприятный момент.

— Ты его любишь? — спокойно спросил он. Герман почти не моргал и не шевелился.

— Я… не знаю. Но я совру тебе, если скажу, что ничего к нему не чувствую…

— Понятно, — он разрешил себе отпустить мой взгляд.

Я чувствовала, что ему сейчас очень плохо. Боль распахнула перед ним свои объятия. И мысленно он уже шел ей навстречу, но внешне оставался таким же стойким и серьезным.

— Если что я буду поблизости. Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, — предупредил Герман.

— Спасибо тебе.

— Она устала. Нужно отвести ее к лекарю, — наконец сказал падший. Он сделал это очень тактично, как будто понимал важность этого разговора между мной и Германом.

Азарий отвел меня к лекарю, который осмотрев меня, пришел к выводу, что я все еще могу здраво мыслить и действовать. Поэтому рекомендовал только постоянное наблюдение за мной, на случай если мое безумие начнет прогрессировать. Из этого я вынесла для себя одну очень важную вещь — только я сама смогу помочь себе.

Повелитель сразу же вернулся к своим обязанностям, восстанавливая порядок в Светлом мире. Он приказал уничтожить каменные темницы для особо опасных преступников, так как признал это изобретение бесчеловечным, даже по отношению к самым опасным и неадекватным существам.

Он пригласил нас с Азарием, посетить хранилище света — то самое вместилище силы, способной трансформироваться в Божью благодать.

В хранилище царил таинственный полумрак. Первое, что бросилось в глаза — это множество пузатых прозрачных баночек, в которых плавно двигались световые массы. Они стояли на длинных деревянных полках, расположенных по всему периметру помещения. В его центре располагался большой чан, с толстенными стенками из прозрачного переливающегося разными цветами стекла. Свет из баночек отражался в чане, заставляя его «играть» мелкими дивными лучиками. Это выглядело как волшебство, не иначе.

Мы несколько минут стояли завороженные этим приятным зрелищем, постоянно переглядываясь и посылая друг другу восторженные взгляды и улыбки.

— Как вам? Лишь избранные имеют возможность увидеть это своими глазами. Считайте, что вам очень повезло, потому что вам предстоит буквально прикоснуться к этому, — прозвучал громкий голос повелителя у нас за спиной.

— Это очень впечатляет, Повелитель, — тепло улыбаясь, сказала я.

— Агата права. Я ничего подобного не видел, хотя живу уже достаточно долго. А что значит, нам предстоит к этому прикоснуться? Неужели это то, о чем я думаю? — удивился Азарий, заметно взбодрившись.

Я посмотрела на него с нескрываемым интересом и надеждой что он объяснит свои слова. После довольного кивка Бога, я заметила, как губы падшего расползаются в дугообразной улыбке.

— Агата, — торжественно начал он — Мы с тобой спустим на землю благодать.

— Что?! — изумлённо вскричала я. — Но… я этого никогда не делала! Мне страшно…

Волнение и страх охватили меня с головой. На лбу выступили крохотные капельки пота, а моё лицо превратилось в один сплошной испуг, что очень рассмешило Бога и падшего.

— Я буду вам помогать, конечно же. Сначала я сотворю эту самую благодать, а потом мы пойдём к обрыву, где вы её спустите.

— Но… почему вы выбрали нас? Сумасшедшую душу и падшего ангела? Разве в Светлом мире нет более достойных претендентов? — спросила я.

— Ты забываешься… — неодобрительно покачал головой Азарий, напоминая, что я разговариваю с самым главным в этом мире.

— Ничего, сын мой. Это хороший вопрос и я на него с радостью отвечу. Вы последние, кто лично имел дело с этим невероятным даром. Ваши души успели его прочувствовать, и он оказал на вас особое влияние. Благодаря свету, ты спасла того, кто обошёлся с тобой не самым лучшим образом, ты верила, что в глубине души он другой и дала ему второй шанс. А ты — повернулся он к падшему, — сын мой.… С тобой слишком жестоко обошлись. Ты потерял любимую и брата, но ты остался собой. Не пошел по простому пути, не стал всех ненавидеть. Твои мотивы мне ясны и я тебя не осуждаю. Конечно, есть момент, где ты натворил дел.… Но я знаю, что ты раскаиваешься, в том, что совершил и это главное. — Он сделал небольшую паузу, словно что-то обдумывал и продолжил.

— Мне жаль, Агата, что убийство демона оставило на тебе отпечаток, но я обещаю, что мы поможем тебе.

— Это моя вина Повелитель. Я найду способ все исправить, — виновато произнес Азарий.

— Конечно, сын мой. Я бы хотел вернуть тебе ангельскую сущность, но это не в моих силах. Тебе уже никогда не стать прежним. Тот грех, который ты совершил, осквернил твою душу.

— Я убивал своих братьев-ангелов… — опечалено проговорил падший.