Свет дня

— Такого рода информацию, сэр, я мог бы получить только в одном случае: если бы завтра доставил эту машину в Стамбул, как будто ничего не случилось, остановился бы в указанном мне отеле и терпеливо дождался бы, когда кто-то вступит со мной в контакт. В точном соответствии с планом вашего мистера Харпера. Если я вас правильно понял, сэр, вы хотите, чтобы я так и сделал, так ведь?

Он задумчиво опустился на стул:

— Мы вполне могли бы захотеть этого, но только, повторяю, только если бы могли вам доверять. А вот мой шеф, не буду от вас скрывать, относится к этому весьма скептически. Его сильно смущает ваше, мягко говоря, незавидное прошлое.

— Какое оно может иметь отношение к нашему делу сейчас?

— Неужели не ясно? Ну а что, если вы вдруг решите предупредить ваших, так сказать, работодателей о том, что машину на границе обыскивали? В расчете на их признательность и, может быть, даже вполне заслуженную награду за верность…

— Награду? Мне? — Я громко рассмеялся. Наверное, уже начал сказываться выпитый алкоголь. — Награду мне за сообщение им, что за ними установлена слежка? Вы что, серьезно? А ведь всего несколько минут назад вы, кажется, говорили о какой-то группе решительно настроенных людей, готовых рисковать собственной жизнью! На данный момент единственный из них, кого я знаю лично, — это сам Харпер. В Стамбуле он сейчас или нет, мне пока неизвестно. Если нет, то тогда в контакт со мной должен вступить кто-то другой. И что мне прикажете ему сказать? Шепнуть на ухо что-то вроде «Бегите! Вас всех раскрыли…»? И ожидать, что он тут же сунет мне в руку заслуженное вознаграждение? Или постараться сначала узнать несколько других контактов и только затем сообщить им «добрую» весть? Чтобы они успели «пустить для меня шапку по кругу»? Это же нелепость! Они ведь сразу же поймут, что далеко им не уйти: вы тут же снова меня арестуете и заставите говорить. Награда, говорите? Да мне крупно повезет, если они оставят меня в живых, вот вся моя награда! Неужели непонятно?

Туфан улыбнулся:

— Кстати, шеф тоже интересовался, хватит ли у вас здравого смысла понять это…

Но я был слишком раздражен тем, что (не сомневаюсь, под воздействием ракии!) счел их абсолютной неспособностью понять все возможные последствия их же собственных слов и незаметно для самого себя перешел на торопливый английский. Причем тогда мне было совершенно все равно, понимает ли он меня или нет! Я просто говорил и говорил:

— Ну послушайте, неужели до вас еще не дошло? Если меня завтра не будет в Стамбуле, они тут же догадаются о провале, и все, что у вас останется, — это пара ничего не значащих имен и подержанный «линкольн». Нет, нет, конечно же и я в придачу, но ведь вам и так об этом известно практически все, что известно мне, поэтому вам остается только с глупым видом пытаться доказать в суде, что обвиняемый гражданин Симпсон намеревался в одиночку совершить государственный переворот. Ваш чертов начальник, может, и воротит нос от любого, кто не вращается в высшем обществе и не так здорово пахнет, но если у него мозги не в заднице, а где положено, он должен понимать, что мне надо доверять. Другого выбора у него просто нет!

Майор Туфан спокойно кивнул, отодвинул бутылку ракии подальше от меня и, не скрывая своего полного удовлетворения, негромко, как бы размышляя вслух, произнес:

— Что ж, в принципе приблизительно то же самое мне только что сказал мой шеф.

Глава 4

На следующее утро я проснулся с сильной головной болью. Причем не столько от выпитой ракии, сколько от нервного перенапряжения. Так со мной часто бывает. Удивительно даже, как мне вообще удалось поспать!

Заказанное Туфаном «что-нибудь более съедобное» оказалось йогуртом (который я, признаться, просто ненавидел) и козьим сыром. Кстати, он был свежим и совсем неплохим, так что, пока майор Туфан делал свои неотложные телефонные звонки, я даже не без некоторого удовольствия съел несколько его ломтиков с хлебом.

Поскольку мой «линкольн» остался на таможенном посту, который на ночь закрывался, а изъятые из него пистолеты, гранаты и патроны были перевезены в местный армейский штаб для более детального изучения и проверки, майору пришлось срочно поднимать с постели коменданта поста, чтобы тот открыл гараж, вызывать военного шофера, а также разыскать всех, кто тогда обыскивал машину, — они нужны были прежде всего для того, чтобы все найденные «улики» были положены внутри дверей машины точно там же и точно в таком же положении, как и раньше.