Свет дня

Значит, надо держать ухо востро. От этого фрукта можно ждать всего, что угодно. Хотя одна забавная мысль меня никак не отпускала: что бы он, интересно, сказал и сделал, если бы ему кто-нибудь вдруг сообщил, что на границе таможенники заглянули за обшивку дверей их машины, после чего каждый шаг этих жуликов делался с ведома и, соответственно, разрешения секретной полиции. Иными словами, насколько уязвим он был и остается все это время… Не то чтобы я горел желанием хотя бы намекнуть ему обо всем этом, но и унизительную порку, которой он меня подверг в Афинах, я тоже не забыл и не собирался забывать. Ну ничего, рано или поздно такая возможность еще представится. С каким же удовольствием я тогда посмотрю на его мерзкую рожу!

На террасу, шаркая стоптанными туфлями, вошел старый Хамул и знаком показал мисс Липп, что ленч уже готов. Она взглянула на меня:

— Можете взять свой бокал с собой, Артур.

Значит, меня повысили. Позволяют сидеть с ними за одним столом. Правда, наверняка только для того, чтобы ни на секунду не выпускать меня из виду.

Есть вместе с Миллером оказалось куда хуже, чем можно было предположить, — тыкая вилкой в свою порцию омлета, он непрестанно говорил об инфекционных заболеваниях. Только о них, и ни о чем другом. Причем подробно, не упуская мельчайших деталей.

— Как в лабораториях выращивают вирусы? Известно как: в яйцах, конечно! Точно в таких же, какие мы сейчас поедаем. — И так практически весь ленч.

Остальные просто не обращали на это никакого внимания — очевидно, давно привыкли, — а вот мне от таких разговоров кусок в горло не лез…

Когда настала очередь десерта, Харпер остановил на мне пристальный взгляд:

— Артур, как только Хамулы уйдут к себе, начинайте сносить вещи вниз. Они думают, что мы собираемся на пару дней в Анкару, так что можно от них не прятаться. Но нам надо оставить себе достаточно времени, чтобы почистить все в комнатах.

— Почистить все в комнатах?

— Стереть отпечатки пальцев. Если повезет, никому и в голову не придет связывать нас с этой виллой. Хозяевам заплачено за весь срок вперед, так что они не будут возражать, даже если больше нас никогда не увидят… Конечно, Хамулы и сами здесь все протрут, они, как я заметил, это любят, но кое-что могут и пропустить. Например, оконные ручки, зеркала в шкафах… Вот о них-то нам и следует побеспокоиться самим.

К двум часам я снес вниз все вещи и спросил у Харпера, можно ли мне сходить к себе в комнату, чтобы «почистить» все и там тоже. Он кивнул, но предупредил, чтобы я там не задерживался, потому что потом мне надо будет помочь мистеру Фишеру.

Я торопливо, чуть ли не бегом отправился наверх и первым делом в туалете дописал свое сообщение. Затем изобразил видимость «подчистки» комнаты — ведь мои отпечатки у Туфана уже имелись — и с чистой совестью отправился помогать Фишеру.

Без четверти три Харпер вывел машину из гаража во двор, и я сложил в нее все наши вещи. В багажнике места для них оказалось мало, поэтому кое-что пришлось поставить на пол у заднего сиденья.

Ровно в три Миллер, Харпер и я зашли в комнату Миллера. Там мы с Миллером сняли с себя рубашки и начали обматываться шнурами и прочими атрибутами экипировки. Харпер помогал нам, а когда мы закончили, тщательно проверил, все ли сделано как надо, не бросается ли в глаза что-либо необычное в нашем виде… Даже заставил меня несколько раз пройтись туда-сюда по комнате. Поскольку под правой брючиной у меня были спрятаны пружинные крючки, то походка вышла не очень-то естественная. Сразу же заметив это, Харпер сказал:

— Артур, вы выглядите так, будто совсем недавно обмочились в штаны. Неужели нельзя постараться ходить хоть чуть-чуть более естественно? Хотя бы недолгое время…

— Нет, вряд ли… Даже если очень стараться. Эти чертовы крючки все время цепляются друг за друга.

— Ну тогда поменяйте их местами: один выше, а другой ниже.

Я последовал его совету, снова прошелся по комнате, и на этот раз Харпер был в общем-то доволен. После чего мы спустились вниз, где нас не менее внимательно осмотрела мисс Липп. Она заметила у Миллера такую же проблему с блоками, какая была у меня с крючками, и, пока они меняли их местами, я ухитрился незаметно переложить сигаретную пачку с донесением из заднего кармана брюк в верхний кармашек своей рубашки. Так будет намного легче достать ее, когда настанет время выбросить в нужном месте. Как можно естественнее.

К этому времени Фишер начал уже заметно нервничать. Бинты не позволяли ему носить наручные часы, поэтому он то и дело хватал Миллера за руку, чтобы посмотреть на его. Но Миллеру это скоро надоело. Он выдернул свою руку и раздраженно сказал:

— Слушай, если ты не можешь ничем помочь, то хотя бы не путайся под ногами.

— Нам пора трогаться в путь. После половины четвертого там начинают считать всех входящих и выходящих. И тогда…

— Я сам вам скажу, когда будет пора, Ганс, — перебил его Харпер. — Миллер прав: если не можешь помочь, то сядь вон в то кресло и молча жди своей очереди.