Свет других миров (СИ)

— Убери от неё свои ёбанные тентакли, пока я не затолкал их тебе в глотку, — закричал Пятый, переносясь ближе к Ване, и снова врезаясь в щупальце. Горло драло, глаза слезились, но он всё равно видел, как Бен убивает их сестру.

Их крошечную, самую добрую в мире сестру.

Будто время замедлилось, превратилось в болотную тину — Бен расправился с ней за секунды, оглушив ударом по ушам и переломав пальцы. Отбросил её, как сломанную марионетку.

Ваня была мертва. Все, кто был в Академии были мертвы.

И Пятому оставалось только защищать то, что у него осталось.

Клауса. И целый мир, который он так любил. Мир, в котором было солнце и снег, звуки аккордеона по утрам и глупые старые французские телешоу, человеческое тепло и звонкий смех.

— Убийца моего народа, — раздался голос. Он говорил на всех языках сразу, и ни на одном известном. И принадлежал не Бену. Пятый выпрямился, глядя на Бена. — Ты опоздал.

— Нет, не опоздал. Я как раз вовремя. Чтобы убить каждого из вас, кто пройдёт через этот портал, — Пятый скривился. Он был готов убивать монстров, пока они не закончатся, или пока он не умрёт сам. — Ну, что же ты ждёшь? Давай, выпускай своего кракена.

Долго уговаривать не пришлось. Голос замолк, в Бена согнуло в мостик. От него осталась одна оболочка с тёмным провалом портала в груди, и из него показалась рука с шестью пальцами. Она опёрлась о землю, загребая собой обломки крыши, и из темноты тут же выбралась другая. Третья.

Ему не нужно было дожидаться, пока тварь покажет личико, Пятый и так знал, бой с кем ему предстоит.

— Снова ты, — он хмыкнул, сделал несколько шагов назад и обернулся. Подобрал первый попавшийся кусок арматуры, сбил остатки бетона и крутанул своё новое оружие в руках.

А потом пригнулся и исчез, чтобы появиться в другой части кухни. Шестирукая тварь, такая же, как его самое первое чудище, обрушила шесть кулаков на место, где он только что стоял. Пятый размахнулся и ударил куском арматуры по шестилапым кистям раз и другой, а потом резво отпрыгнул.

Сейчас он не видел мир вокруг.

Сейчас он существовал только в этом моменте.

Будто на него обрушилась темнота и холод, и в мире не было больше никого, кроме него и монстра, которого он должен убить.

И пока что он прекрасно справлялся.

Где-то на задворках сознания билась мысль, что он устал. Не восстановился, после боя с кракеном. Что у него ноет нога и вся спина в синяках. Что даже бесконечно прыгать туда-сюда, ослепляя тварь синими вспышками и нанося ей удары в самых неожиданных точках, он не сможет.

Он не давал этой мысли обрести ясность, потому что не мог позволить себе и малейшей слабости. Не до тех пор, пока они не закроют портал. Не до тех пор, пока от этой твари не останется ничего.

Он бил и бил, ломая покрывающий тварь хитин и ломая её хрупкие конечности, вбивая арматуру ей в глаза, и с каждым всплеском чёрной, густой крови монстра, улыбка на его лице становилась шире.

Возможно, ему стоило остановиться и перевести дух. Хотя бы на мгновение подумать о том, как подозрительно, что на него выпустили только одну тварь.

Гордость оказалась его слабостью. И когда Пятый добивал многорукую тварь, а чернота вокруг него отступила, его окружали глубоководные.

Их лучшие воины.

Пятый расслышал трение их чешуи за секунду до того, как стало бы слишком поздно, и отклонился. Костяной нож с зазубринами прошёлся по его спине, оставляя рваную рану. Пятый запнулся. Перед глазами всё запульсировало от боли, словно кто-то менял яркость, и в ушах застучала кровь.

Пятый завалился вперёд, но не упал. Устоял, опершись об арматуру в своих руках, и обвёл глубоководных взглядом.

Ему, конечно, хотелось умереть совсем не так. Скорее, где-нибудь на лазурном береге, головой у Куратора на коленях. От старости или болезни. Но его мечты потому и были его, чтобы никогда, ни за что не сбываться.

Стоило догадаться, что погибнет он всё равно в бою.

— Так просто это не закончится, — прощёлкал и пробулькал Пятый, сплюнул кровь и закинул арматуру на плечо. Глубоководные вокруг кликуче рассмеялись, и кинулись на него не дожидаясь, пока он нанесёт удар первым.

Пятый снова замахнулся арматурой, ударил ей одного из глубоководных наотмашь, но кулак другого врезался ему в рёбра. Пятый выдохнул и не смог вдохнуть, и упал на колени. Кто-то со стороны занёс над ним клинок, и Пятый прикрыл глаза, готовясь снова быть скованным болью…

Но ничего не случилось.

Когда он открыл глаза, вокруг него, светясь светло-синим и голубым, стояли его призраки. Один из них скрестил клинки с замахнувшимся на Пятого живым сородичем.

Каждый убитый им воин глубоководных, каждый глубоководный крестьянин. Любой, кто покушался на его жизнь и любой, кто умер, чтобы Пятый мог жить.

Сейчас они защищали его.

Пятый закашлялся, судорожно хватая ртом воздух, и попытался подняться, но несколько призраков сразу надавили ему на плечи, не давая встать.

— Мы защитим тебя, — защёлкали они. — Мы скучали по битвам.

Кто-то схватил его подмышки, вытаскивая из кольца мёртвых и живых глубоководных, и оттащил назад.